Гимли поежился. У них было всего-то по одеялу на каждого.
– Давайте разведем костер, – сказал он. – Ну, опасно, ну и ладно. Пусть их орки сбегаются на огонь, как мотыльки на свечку!
– Если вдруг наши несчастные хоббиты блуждают в лесу, они тоже сюда прибегут, – сказал Леголас.
– Мало ли кого притянет наш костер, не орков, может статься, и не хоббитов, – сказал Арагорн. – Мы ведь неподалеку от горных проходов предателя Сарумана. И на опушке Фангорна, где лучше, как говорится, веточки не трогать.
– Подумаешь, а мустангримцы вчера большой огонь развели, – сказал Гимли. – Они не то что веточки – деревья рубили, сам видишь. Сделали свое дело, переночевали здесь же, и хоть бы что.
– Во-первых, их было много, – отвечал Арагорн. – Во-вторых, что им гнев Фангорна, они здесь редко бывают, и в глубине леса им делать нечего. А нам, чего доброго, надо будет углубиться в Лес. Так что поосторожнее! Деревья не трогайте!
– Деревья и незачем трогать, – сказал Гимли. – Конники их и так тронули, вон сколько лапника кругом валяется, да и хвороста хоть отбавляй.
Он пошел собирать хворост и лапник и занялся костром; но Арагорн сидел безмолвно и неподвижно, прислонившись к мощному стволу, и Леголас стоял посреди прогалины, наклонившись и вглядываясь в лесную темень, будто слушал дальние голоса.
Гном понемногу развел костер, и все трое обсели его, как бы заслоняя от лишних взглядов. Леголас поднял глаза и посмотрел на охранявшие их ветви.
– Взгляните! – воскликнул он. – Дерево радуется теплу!
Может быть, их обманула пляска теней, однако всем троим показалось, что нижние, тяжкие ветви пригнулись к огню, а верхние заглядывали в костер; иссохшие бурые листья терлись друг о друга, будто стосковавшись по теплу.
Внезапно и воочию, как бы напоказ, была им явлена безмерная, чуждая и таинственная жизнь темного, неизведанного Леса. Наконец Леголас прервал молчание.
– Помнится, Келеборн остерегал нас против Фангорна, – сказал он. – Как думаешь, Арагорн, почему? И Боромир тоже – что за россказни слышал он про этот Лес?
– Я и сам наслышался о нем разного – и от гондорцев, и от других, – отвечал Арагорн, – но, когда бы не Келеборн, я бы по-прежнему считал эти россказни выдумками от невежества. Я-то как раз хотел спросить у тебя, есть ли в них толика правды. Но коль это неведомо лесному эльфу, что взять с человека?
– Ты странствовал по свету больше моего, – возразил Леголас. – А у нас в Лихолесье о Фангорне ничего не рассказывают, вот только песни поют про онодримов, по-вашему онтов, что обитали здесь давным-давно – ведь Фангорн древнее даже эльфийских преданий.