Тимур скользил вдоль следов, выбирая те места, на которые никто никогда не обращал внимания. Неслышимой и невидимой девушка кралась в тенях позади.
Пару раз обернувшись, Тимур сделал вывод, что о случайной напарнице можно не беспокоиться. И теперь двигался вперёд, в поисках следов ведущих к белой кошке. Но их не было. Словно кошку спрятали в небе или под землёй.
Раз за разом мимо проходили наблюдатели, ничто не нарушало покой спящего лагеря.
Когда след, наконец-то попался, стало понятно, что Тимура здесь ждали. Огромная клетка упала вниз с похоронно-обиженным звоном. А за мгновение до этого мужчина метнулся назад, убираясь из зоны досягаемости ловушки. И тут же рядом начали вспыхивать факела. Один, второй, пока весь лагерь не осветился как днём.
А к месту событий уже спешила «торжественная делегация» по встрече. Стоявший впереди Каусус поправил жилетку, скрестил на груди руки, глядя на Тимура.
— Я не ждал, что ты останешься жив, но всё же подстраховался. К моему удивлению — не напрасно. Но мне и в голову не могло прийти, что ты сюда заявишься! В лагерь, полный разбойников, каждый из которых почтёт за честь тебя убить!
— Верни мою кошку, — потребовал мужчина, прерывая жаркую сентенцию убийцы.
— Ты так говоришь, словно она твоя домашняя питомица! А она живая, настоящая и уж тем более — не твоя. Я позабочусь об этом. — Каусус отвёл руку назад, нашаривая за спиной рукоять боевого топора.
Тимур пожал плечами.
— Она моя домашняя любимица.
— Потрясающе. До чего дошли мартовские иллинтири — живут с людьми в качестве домашних животных.
— Про животных я ничего не говорил, — насмешливо отозвался Тимур. — Это твои слова. Думаю, Шире бы не понравилось, что ты так её назвал. Впрочем, неважно. В твоих следах я читаю, что ты из той же шарашки, что и Гюрза. Того парня со сломанной ногой я оставил в Малаве. А ты на своих, непорядок. Причём, ты настолько меня раздражаешь, что я не предоставлю тебе право выбора. Ты вмешался в мои планы, украл мою кошку. Что бы тебе сломать такое в назидание?
— Ты наглый.
— Какой есть.
— Ты хоть знаешь, что сейчас тебя взяли на мушку сразу десять арбалетчиков? И каждый из них может нашпиговать тебя как гуся?
— Врёшь, — отмахнулся Тимур. — Только трое. Причём у одного трясутся руки, словно с перепоя. О, нет. Не словно. Действительно с перепоя. У него так болит голова, что думаю, он вполне может промахнуться. К тому же ты так удачно стоишь на его траектории. Постой так две-три секунды, и я отправлюсь спокойно дальше.
Тонко свистнул разрезаемый воздух, Каусус крутанулся на месте, лезвием топора разрубая пополам болт. Тимур наклонил голову, пропуская мимо себя два болта и щепки.