— Ну ладно, наши солдаты, Константин в том числе, убивали вооруженных чеченцев, поэтому и те имели какое-то право стрелять и убивать. Но зачем им было над убитыми ребятами издеваться?
— Здесь я с тобой согласен. И то, что чеченцы убили моего сына, зла на них не таил. Но издевательства над его телом я им, гадам, никогда не прощу. В роте сына по моей просьбе солдаты дали мне две противотанковые гранаты, Хотел я их взорвать в бомбоубежище, что на улице Интернациональной. В нем скрывалось более сотни мирных граждан, если бы среди них не было русских, то я бы их всех там и похоронил. Из-за русских пришлось пожалеть чеченцев, зато все равно два дома с чеченцами подорвал, Никто из соседей тогда не вышел на улицу и не попытался задержать меня. Спрашивается, где их хваленая горская гордость? Как крысы попрятались по норам. Неужели Дудаев, поощряя жестокость своих наемников, не понимает, что мы его все равно где бы он ни был достанем и сделаем с ним то, что они сделали с нашими сыновьями? Зачем ему надо было своей жестокостью натравливать нас, россиян, на чеченский народ? Ведь чеченцы не могут жить безвылазно в пределах своей республики, А за ее пределами такие обиженные, как я, им спокойной жизни теперь не дадут. Жестокость дудаевских наемников пробудила во мне зверя, и я не успокоюсь, пока не утолю свою жажду мести или пока они меня не убьют.
— Ты так рассуждаешь по пьянке.
— Тебе хотелось бы так считать, но я уже начал пить их кровь и не остановлюсь. — Ермолай разглядывал свои огромные руки, — Я их мужиков теперь стал грохать с помощью одного кулака. Шлепну им по кумполу — и нет ваших. Дудаев хотел с нами газавата, я ему его устрою.
— Ты бы подумал о жене и детях, ведь чеченцы могут поступить с ними так же, как поступаешь ты.
— Думал я об этом и бросил было свою охоту на них. А тут Шамиль Басаев со своими головорезами захватил в Буденновске заложников. Опять погибло сто двадцать три жителя города, я уже не говорю, что раненых там оказалось гораздо больше убитых. Они, сволочи, нас запугивают. Афганским душманам такая попытка оказалась не по плечу, а уж горстке бандитов и подавно. На басаевскую выходку я поклялся тоже в Чечне устроить такой же концерт. Только тогда я смогу обрести покой.
— Тебе надо лечиться от бешенства!
— Когда свои обязательства выполню, тогда и подумаю о лечении. А сейчас давай выпьем за наше здоровье…
Выпив еще немного и закусив, Ермолай сказал:
— Знаю, что ты руководишь зеками в своей колонии. А чеченцы здесь есть?
— Четверо.
— Уничтожь их в память о своем племяннике, — со звериным блеском в глазах предложил Ермолай.