Рита внимательно смотрела на дочь.
— Я тоже об этом думала. Честно говоря… не знаю. Похоже, между ними происходит что-то… необычное, вам так не кажется? Люси не расстроилась бы из-за книги, будь она равнодушна к Уайету.
— Я терпеть не могу вмешиваться.
Рита кивнула.
— А если на кону счастье наших детей?
Уайет постукивал старой записной книжкой по спинке водительского сиденья, пытаясь пробудить в себе достаточно энтузиазма. Машина неслась в центр города.
— Я позвоню Мариэтте. Она топ-модель. Моя давняя знакомая. Нас ждет веселый вечер.
— Прекрасно, — отозвался Трип, натужно потрясая сжатым кулаком. — Отлично.
— У нас огромный выбор! — заявил Уайет, наблюдая, как за окном мелькают кварталы. Ночь в клубе заглушит боль потери. Они окружат себя бесчисленными красавицами. Возможно, девушка, которая не желает с ним говорить, наконец покинет его мысли.
Трип вытащил из кармана две кубинские сигары и протянул одну Уайету.
— Может быть, до сих пор мы неправильно смотрели на вещи.
— Вперед, к свободе! — подхватил Уайет. Ему не очень хотелось сигару, но он решил, что это соответствует моменту. Он вспомнил, как Люси требовала от него бросить курить. Что за вульгарность. Уайет вытащил зажигалку.
— С тех пор как я в последний раз бывал в городе, открылось несколько новых клубов. Честное слово, я впал в зимнюю спячку!
Трип, который проверял сообщения на мобильном, не слушал его. Он схватил Уайета за руку, как в бреду.
— Кто-то позвонил с незнакомого номера, буквально только что. Не знаю, кто это!
— Может быть, у Элоизы есть второй телефон?
— Или она позвонила из автомата.
Трип снова прослушал сообщение, прижимая трубку к уху.
Уайет нахмурился.
— Зачем?
Трип открыл рот, чтобы предложить какое-нибудь объяснение, но тут же закрыл его. Снова открыл, но так ничего и не сказал.
— Я могу перезвонить. Просто чтобы проверить.
— Если не ошибаюсь, мы решили не говорить о них сегодня, — с раздражением напомнил Уайет. Но Трип уже не слушал. “Неужели я выгляжу столь же жалко?” — подумал Уайет, слушая, как друг пыхтит в трубку.
— Я звоню Мариэтте, — сказал Уайет, обращаясь в пустоту. Он достал крошечную телефонную книжку, аккуратно размеченную по годам, и надел очки, чтобы разобрать мелкий шрифт. Рядом с именем Мариэтты значилось — “тело”. Неужели он действительно мог так отозваться о женщине? Уайет почувствовал отвращение к самому себе, но все-таки позвонил.
— Да? — послышался низкий женский голос. Издалека доносился визгливый смех. — Дилан, прекрати!
Дилан?
— Мамочка говорит, что пора спать, Дилан, сию же минуту… — Мариэтта, кажется, забыла, что взяла трубку. — Алло? Дилан, нельзя! Мама сказала: нет!