— Ладно.
Я ставлю его на пол, и мои родители забирают его на свою скамью.
Потом я выпрямляюсь. Начальные ноты свадебного марша заполнили собор. Все гости встали и повернулись к закрытым дверям.
Деревянные двери распахиваются. И мне не хватает воздуха.
Она поразительна. Еще великолепнее, чем я мог себе вообразить — а мое воображение чертовски бурное.
Кейт вся в белом — открытое платье, вырез которого в форме сердца с дразнящим намеком на ложбинку. Платье идеально подчеркивает ее тонкую талию. Кружево изысканно лоснится по ее бедрам и переходит в величавый шлейф. Ее голову украшает вуаль из ирландского кружева, а под ней темными блестящими волнами ниспадают ее волосы. У нее легкий макияж, который просто выделяет ее бесподобную кожу, полные губы и те самые большие темные глаза, которые заворожили меня сразу, как только я их увидел.
Она с трудом сглатывает, взглядом пробегаясь по заполненному людьми собору, выглядя при этом беспокойно. До тех пор, пока она не видит меня. У алтаря — в ожидании ее.
На секунду она удерживает мой взгляд, потом медленно, уверенно, она улыбается.
И это невероятно.
У меня все плывет перед глазами, и плевать, что это звучит по-бабски. Это правда. В груди у меня все сжимается от нежности, святости этого момента.
В воздухе витают звуки музыки, когда Кейт берет Джорджа под руку, и он ведет ее по проходу. Я не могу отвести от нее глаз, а ее взгляд остается на моем лице. Когда они, наконец, подходят, я жму Джорджу руку и он идет на скамью к Кэрол.
Кейт подает мне свою руку, и, как и в первый раз, когда мы встретились, я подношу ее к своим губам, и трепетно целую.
— Ты восхитительна, — говорю ей тихонько. — Я… у меня нет слов.
Она не перестает улыбаться.
— Думаю, сейчас, правда, все впервые.
Все так, словно вся церковь просто испарилась, и остались только мы вдвоем. Я прикасаюсь ладонью к ее щеке, и большим пальцем провожу по ее губам. Потом наклоняюсь вперед и целую ее — медленно и нежно, полный чувств.
Через несколько секунд, Отец Даферти откашливается. Громко.
— Эта часть церемонии гораздо позже, сынок.
Я заканчиваю поцелуй и поворачиваюсь к священнику, все еще держа Кейт за руку.
Кейт краснеет, а смех гостей эхом отдается в церкви.
Я прочищаю горло.
— Простите, Отец. Мне всегда не доставало терпения.
— Что ж, в данном случае, я тебя не виню. — Он смотрит на Кейт. — Ты очень красивая.
— Спасибо, Отец, — она отдает свой букет из белых роз и маргариток Долорес.
— Тогда начнем? — спрашивает Отец Даферти.
Из первого ряда доносится крик Джеймса:
— На старт, внимание, марш!