Сеолуулф съежился в своей меховой шкуре.
— Когда завершим дело, я пойду на юг. Говорят, там теплее.
— Холоднее точно не будет, — сказал один из мужчин.
Тола подумала о побеге. Но куда ей бежать? По крайней мере у этих людей было немного еды и их тела согревали ее по ночам. Вечернее небо было, словно меч, цвета ржавого железа. Село солнце — и свет, казалось, застыл, а на горы обрушился холод. Они развели костер и сбились вокруг огня, словно скупцы вокруг сундука с сокровищем.
— На что похож Йорк? — спросил Исамар однажды ночью, когда от холода никто не мог уснуть.
Они остановились на ночь в крошечной пещере в скале, размеры которой едва позволили им втиснуться в нее, а пол был настолько твердым, что им не удалось вырыть ямку для очага, и огонь, который они развели на полу, мгновенно сожрал все заготовленные дрова.
— Он большой, — сказал Сеолуулф. — Больше всего, что ты когда-либо видел в жизни.
— А какие там люди? — спросил Исамар.
— Богатые, во всяком случае, те, которых я встречал, — ответил Сеолуулф. — Говорят, на базарах там можно купить любое чудо света. Кто-то рассказывал, что на его памяти там продали гиппогрифа с востока.
— Ты там никогда не был, — сказала Тола.
Сеолуулф фыркнул.
— А зачем мне это? Там много людей, которые с радостью отсекут мне голову, и всем видно, что я чужак. Я встречаю йоркцев, когда граблю их.
Когда тучи рассеялись и появилась яркая луна, они, не дожидаясь рассвета, двинулись в путь, голодные и промерзшие, но радостно предвкушающие, как согреются от ходьбы.
Когда небо превратилось в холодное голубое лезвие, выкованное раскаленным солнцем, они достигли вершины холма и посмотрели на лежащую под ними широкую равнину.
От изумления Исамар открыл рот. А потом произнес:
Один сказал:
«Вигрид — равнина,
где встретится Сурт
в битве с богами,
по сто переходов
в каждую сторону
— Конец мира, — сказал Сеолуулф.
Тола глядела вниз. Вся громадная равнина была охвачена пожаром. В ее родной долине норманны сожгли усадьбы фермеров, но то были отдельные строения, стоящие довольно далеко друг от друга. Равнина, которую она видела сейчас, была заполнена несколькими деревеньками. Среди этих селений встречались и не такие уж маленькие. Все они были в огне. Все. А далеко впереди разгорался самый большой пожар — огромный столб огня и дыма, поднимающийся в небо, словно земля отчаялась ждать тепла от солнца и протянула к нему огненные руки, чтобы показать, как нужно греть. Горел Йорк.
Равнина кишела идущими рысью всадниками.
— Я слышал, они оставили его в покое, — произнес Сеолуулф.