— Вот, попей миленький.
Пересохших губ коснулось холодное горлышко фляги.
Закат поредевшая колонна встретила в полевой ставке, всего в нескольких десятках километров от Москвы. Белоснежные палатки штабных офицеров, смешивались с пыльными — солдатскими, если мысленно убрать все вышки с пулемётами, доты из мешков с песком, то остался бы маленький хутор. В немногочисленных избах ночевали высокие чины, а раненых держали в длинном амбаре. Людей в ставке было много, все занятые своим делом, каждый суетился, и пытался помочь.
Наташа до ночи работала вместе с остальными санитарками, за несколько часов она разобралась, какие лекарства надо давать, какими мазями мазать ожоги, а какими раны. Измотавшаяся и усталая, она бы продолжала оказывать свою скромную, но такую необходимую помощь, если бы не гонец. Молодой рядовой, сказал, что её вызывают в штаб.
Быстро добежав до большой избы, на которой висело синее знамя с вышитым золотым львом — флаг НОР, она скромно постучала и вошла.
Платков не успел. Он так хотел поблагодарить свою пассию о спасении, хоть и не очень удачном — из — за туго связанного бинта у Василия посинела рука. Так он и присел на ступени, как верный пёс, ожидая хозяйку.
— А, Наташенька, очень вам рад. — радушно улыбнулся полный мужчина в новеньком, с иголочки, мундире.
— Подполковник Жабов, какая встреча, я тоже рада. — оправляя грязную куртку произнесла девушка.
Она уже встречала этого пренеприятного типа перед отправкой на Урал, тогда он пытался за ней ухаживать, но её скорый отъезд спас от Жабова.
— Это, милочка моя, если пожелаете знать с моей помощью вы спасены от жалкой группы уральских окруженцев. Они сейчас все уже мертвы.
— Как? Боже!
— А чего вы удивляетесь, я читал вашу статью, им туго приходилось, и я воспринял вашу запись об уральцах, как мольбу о помощи.
— Я никого не просила, мне помогать!
— Меня и не надо звать, я ваш герой, который всегда придёт на выручку.
— Давайте быстрее, чего вы хотите, меня ждут раненые.
— Да? Я не слышу, что бы они вас звали, отужинайте со мной.
— Вы эгоист! У меня нет времени.
Находится наедине с этим напыщенным и самоуверенным подполковником, её было противно, и девушка направилась к выходу.
— Постой, дорогая! Присядь! — Жабов насильно усадил Наташу за круглый стол. На белой скатерти стояла бутылка вина, чаша с жареной курицей, печеная рыба и салат.
— Ты наверное устала, проголодалась, кушай. — он провёл своей пухлой ладонью по Наташиным волосам.
Налив вина, подполковник, поднял бокал:
— За самую прекрасную и великолепную даму моего сердца, Наташеньку!