— Ох, ты ж! Да у него гангрена!
— А как лечить?
— Скорая ампутация.
— Что — что?
— Отрезать придётся.
— Значит, будем резать.
— Есть чем? — шепотом спросил Артём.
— Нет.
— Да же если бы и было, он всё равно уже не выживет.
— Ну, сделай что — нибудь. Он страдает.
В знак согласия больной жалобно застонал. Врач наклонился над ним взял его холодную руку, обмакнул тряпку в воде, и положил пациенту на лоб. Несчастный был очень молод, вряд ли даже ровесник Артёма. Совсем ещё мальчишка, и так рано умрёт. В последнем Грачёв не сомневался, в таком состоянии больной выжить не мог.
— Братишка. — голос Жоры дрогнул, когда он упал в воду на колени, обняв пациента.
— Он… твой…
— Да… — он отвернулся, что бы никто не видел его слёз.
Артёму стало тоже очень грустно, он вернулся на свою кочку, закрыл глаза. «Почему так сурова жизнь? Почему нет надежды? Всё вокруг рушится, страны, города, принципы, человечность. Я хотел жить. Хотел завести семью, честно работать, жить в городе, и не знать этих жестокостей. Как же я хочу забыть всё, то, что было со мной в последние дни. Смерть отца, Спичкова, Шерхана, этот отряд охотников, этих туземцев, того дикаря, которого я убил. Почему приходится делать, то чего не хочешь? За что судьба так злорадно играет со мной? Посылает мне столько трудностей, столько зла? Разве я заслужил этого? Где справедливость? Почему столько много подонков живёт припеваючи, а хорошие люди страдают? Где все ответы на мои вопросы? Надо не задумываться о смысле жизни, надо сохранять веру и надежду. Я все последние дни сопротивлялся, шёл против течения, менял свою судьбу, многое уже пережил, неужели так всё закончится? Не может быть, что я просто умру здесь. Хотя нет ничего, что вселило бы искорку надежды. Мой отец всегда говорил: «Надежда умирает последней». В это надо верить. Что — то должно поддерживать меня. Я многое пережил, со многим справился, я сильный, я выживу, я справлюсь».
— Стёпка! — Жора подскочил, бросаясь к решётке.
— Принимай! — скомандовал Серёга.
— Пошёл! — рявкнул появившийся над ямой туземец, толкнув длинным шестом Жору, который пытался подняться по стенке.
Двое других дикарей передёрнули затворы автоматов, показывая серьёзность намерений. Решётка открылась и внутрь полетело бесчувственное тело оборванца. Туземцы захлопнули крышку ямы, защёлкнули замок и ушли. Артём вместе с остальными поймал тело, не давая ему упасть.
— Полегче.
— Аккуратнее.
— Сюда, давай ложи.
Стёпку уложили на большую кочку, придерживая ноги, что бы те не упали в воду.
Артём проверил пульс, он был слабым, но ещё был, это главное.