— Не тревожься, все не так страшно... Я сам еще, правда, ничего толком не знаю... По-видимому, они хотели тебя освободить и напали на карету, думая, что мерзавец Кожух везет тебя в ней. Право, я жалею, что так не было в действительности... Возможно, они бы его прикончили, и этим он был бы справедливо наказан за своеволие... Но, к несчастью, карета была пуста, а люди, которые ее сопровождали, приняли твоего отца и его друзей за разбойников... И вот, — князь сокрушенно развел руками, — оба тяжело ранены... Правда, они убили трех моих слуг, и это тяжкий грех, но, понимая их состояние, я им все прощаю... Больше того — я распорядился, чтобы за ними ухаживали как за моими друзьями. И еще я подумал, что, возможно, им было бы приятно, если именно ты взялась бы перевязать их раны... Как видишь, я не питаю зла ни к кому...
— О, спасибо, князь, спасибо! — искренне воскликнула Настенька. — Где они?! Скорее — быть может, дорога каждая минута!
— Пойдем, я провожу тебя. Их поместили вместе, чтобы тебе легче было ходить за ними.
Князь провел Настеньку в небольшую башенную комнату.
Раненых уложили на две широкие скамьи, а Медведев распоряжался, по-хозяйски разгоняя слуг:
— Ну, все, все! Ступайте, ступайте, нечего рты разевать!
Увидев князя и Настеньку, он еще больше засуетился, выталкивая замешкавшихся слуг в дверь и освобождая проход.
Настенька бросилась через всю комнату, припала к груди отца, целуя его небритое лицо, и все приговаривая: «Батюшка, бедный батюшка, что они с тобой сделали!» — потом метнулась к Филиппу, от него снова к отцу и наконец, опомнившись, обернулась к двери:
— Воды! Скорее теплой воды и чистого полотна!
— Сейчас все будет, — успокоительно сказал князь и вышел, посмеиваясь в длинные усы.
...Князь обедал с Медведевым и Алешей. Правда, Алешу посадили за отдельный столик в стороне — негоже простому воину-мальчишке сидеть за одним столом с князем, — но Медведев удостоился этой чести.
Обед затянулся допоздна, и князь не мог припомнить, как давно он не получал столько удовольствия, как сегодня, слушая бахвальные россказни Медведева.
Алеша уснул, и князь распорядился перенести его в маленькую комнату на первом этаже, в которой его поселили вместе с Василием.
Князь время от времени посылал узнать, не пришел ли в сознание кто-нибудь из раненых, но ему докладывали, что оба пока в тяжелом состоянии и Настенька ни на шаг от них не отходит.
По требованию князя Медведев уже третий раз рассказывал захмелевшему Семену о фантастическом сражении на Речицкой дороге:
— Выехали мы это, значит, из Речицы. Сижу я в карете и мальчишку того — Иванца связанного придерживаю. Вот так. — Медведев показал. — А сам все гляжу вперед, в окошечко. Вдруг вижу — белое в кустах мелькнуло! Э-э-э-э, думаю, тут что-то кроется! И сразу за нож схватился. Правильно сделал! Не успели проехать трех шагов — из кустов стрелы — бац! бац! — и двух ребят на месте убило! А я не дурак, — не-е-ет! Меня не проведешь! Я первым делом мальчишке нож в бок — р-раз! И все!