Мы не общались нормально и перезванивались раз в месяц, но она меня знала, как никто другой или чувствовала, что не нужно ничего говорить мне нужна эта тишина и возможность рыдать навзрыд у нее на плече без вопросов и объяснений. И я рыдала…взахлеб до заикания и лихорадки, до истерики.
Потом снова поехали. Я всхлипывала, глядя на дворники, размазывающие дождь по лобовому стеклу, а она все еще молчала.
Нет, я не умер. Я убеждался в этом каждую секунду и мгновение. Мертвым уже по хрен. Нет, я не умер, я завидовал мертвецам потому что завис в собственной агонии умноженной на бесконечность. Понимал, что творю что-то фатальное, что-то, чего не прощу себе сам и Граф не простит, но не мог иначе. С акцияи он потом поймет. Да и черт с ними…
Не мог я сказать, мать вашу. Не мог видео ему показать. Грязь эту запредельную. А с ней я должен был сам. Она и я. Только нас касается и больше никого. Там у Бакита купил бы ее даже ценой всей Вороновской империи. Мне было насрать. Я хотел забрать её и забрал бы даже мертвую по частям. Нет у меня полуправды, чего-то «полу». Я бы хотел, чтоб было, но меня всегда несло на максимально выжатой скорости без сцепления и тормозов, либо я не трогался с места. И сейчас меня несло под откос. Я даже знал конечную точку. Понимал, что не выворачиваю на трассу, а пру как танк, цепляя все на своем пути, а остановиться не мог. Говорят нет слова «не могу». Лгут. Есть. Это как себя наизнанку вывернуть в прямом смысле слова. Можете? И я не могу.
Увидел ее там в постели Бакита и почувствовал, как разлагаюсь изнутри, меня черви пожирают, обгладывают живьем, а я все еще хожу, двигаюсь, разговариваю. От кокса сутками не сплю потом проваливаюсь в бездну на пару часов и выныриваю от дикой ломки, от собственного воя. В зубы тряпку и обливаясь холодным потом, катаюсь по полу, чтобы унять хотя бы на секунды. Доползти до пакетика, втянуть и почувствовать, как организм со скрипом начинает функционировать, перекачивать кровь по органам, мозги включаются и становится хреново уже от осознания, что сделал и куда потяну нас всех. Себя, ее, Графа.
Забрал. Графу лгал и понимал, что вот она точка невозврата пройдена. Сжег все мосты для нас с ней. Не оставил шанса. Чтоб не помешал, не остановил, не влез. Долго поехать к ней не мог. Три дня кидался к машине, поворачивал ключ в зажигании и не мог. Боялся, что убью сразу. Сожму руки на ее шее и не смогу остановиться… а потом останется только дуло в рот и курок спустить. А мне пожить еще хотелось поагонизировать, подышать с ней одним воздухом. Растянуть наше прощание насколько это возможно. Я тянул. Вместе с собственными нервами и ее отчаянием. Только понять бы от чего ее так ломает: то ли от страха перед расплатой, то ли и правда не виновата. Но как не виновата? Я же видел! Глазами своими. Смотрел бессчётное количество раз. Все сходилось. Картинка за картинкой. На свои места.