У Йоханнеса Мюллера-старшего не переводились любовницы, и его жене, «госпоже начальнице», это надоело. Она с ним развелась. А он уехал в Грецию. Летом работал там официантом в туристическом ресторане. А чем занимался зимой — неизвестно. Через несколько лет он вернулся, сдал экзамен на переводчика с греческого и стал переводить для греческих гастарбайтеров документы и представлять их интересы в суде и прочих местах. Два года назад ему это надоело, и он снял крестьянский дом в холоднющем Вальдфиртеле[2], в деревушке Гфурт. Там он зарабатывает на жизнь переводами на греческий и с греческого деловой корреспонденции для пары фирм, занимающихся экспортом. Йоханнес-младший навещал папашу только пару раз, потому что не представляет, о чем можно говорить с таким человеком. Однажды с ним поехала подружка Йоши, и ей Йоханнес-старший тоже показался ужасно странным типом. Прямо-таки опустившимся! Дома она рассказывала, что таких можно назвать «асоциальными элементами», только вот тот никогда и не был «социальным», так что это определение ему не очень подходит.
— Ты разочарован? — спросила Йоши.
Я покачал головой. Лучшей замены папе на «Харлей-Дэвидсоне» все равно не найти.
— И что теперь будешь делать? — спросила Йоши.
— Пока ничего.
— А зачем я тогда все узнавала?
— Знание — сила, — ответил я.
Йоши долго смотрела на меня, очень внимательно, потом обернула спицы мышино-серым полотном и сказала:
— Ну тогда мы сможем пойти на ту вечеринку, а?
Я хотел возразить, но тут пришли обе мои тети, и Труди пропела:
— Мы накрыли в саду, чтобы перекусить! Прошу к столу! Насколько я помнил, последний раз мы «перекусывали» в саду, когда тетя Лизи знакомила нас со своим мясником.
Я вскочил и потянул Йоши за руку.
— Нет, спасибо большое! — завопил я. — Нам нужно на вечеринку! Мы и так уже опаздываем!
Пусть уж Йоши столкнется с Солянкой, пусть мне придется бодаться за нее с Акселем — все лучше, чем отдавать ее на растерзание семейному совету.
— Только не задерживайся вечером, — крикнула тетя Труди нам вслед, когда мы с Йоши уже подошли к калитке, — нам еще математику учить!
Я кивнул и пробормотал:
— Вот корова надоедливая!
А Йоши сказала, что я несправедлив. Если бы у нее была такая чудесная семья, она бы прыгала до потолка от счастья. Примерно то же самое повторяют и все мои друзья. Даже Гарри и Флориан. Но они же совершенно не понимают, о чем говорят!
Глава 6,
которая получилась очень печальной, потому что повествует о двух ужасных случаях: школьном и внешкольном
Тусовка у Йо получилась жуткой во всех отношениях. Когда мы с Йоши пришли, Эгон, Густи и Марион были уже пьяны в стельку. Они еще днем завалились к Йо помогать готовить вечеринку и все время потягивали бакарди с колой. А сейчас валялись в молодой траве у бассейна и выглядели так, словно их уже пора отвозить в реанимацию. Гарри и Флориан, тоже не слишком трезвые, бегали вокруг бассейна с сачками для ловли бабочек и старались выловить оттуда какие-то мерзкие комки. Это Марион туда стошнило.