– Не могу больше! Все! Уйду! Они меня измучили! У меня бюллетень, но я все равно репетирую. Больше не буду! Ухожу!
Он серьезно хотел уходить из МХАТа, и я его уговаривала:
– Не смей этого делать – ты уйдешь из театра и все потеряешь… Театр тебя держит…
И снова он не мог принять решение. И снова я уговаривала его остаться.
Я не хотела, чтобы он уходил из МХАТа. Мне казалось, что для него тогда останется только кино, а кино мне не очень нравилось… Именно театр придавал романтичность всей нашей дружбе. Мы воспринимали его как праздник. Потом, театр – это все-таки коллектив, здесь не испытываешь такого одиночества, как в кино.
Но понимала: что-то не складывается у него в театре, что-то не так. Может, кто-то его уговаривал уйти, может, были какие-то конкретные предложения… Не знаю…
А в этот раз я предложила:
– Давай поговорим завтра…
Честно говоря, я чувствовала усталость от этих разговоров об уходе. В тот раз я была плохим собеседником…
И помню, еще спросила:
– У тебя дома кто-то есть?
Я ведь знала всех его друзей и соседей, включая милиционера Аркадия…
Кстати, когда у него появились приятели, с которыми он пил, я как-то от него отошла. И он переживал, что мы не общаемся, как прежде, и он мне даже это высказывал. Но я человек непьющий. Я не люблю даже смотреть на выпивших людей – у меня это вызывает аллергию. Поэтому я чувствовала, что его загубят приятели, которые вертелись около него с бутылками. Он же жил один…
И наш последний разговор получился такой… нелицеприятный. Я говорила Юре о том, что не надо привечать этих парней, о том, что пора подумать о себе: «Почему ты не обращаешь внимания на свое здоровье?» Я считала, что ему совсем не нужно было ложиться в больницу. Хотя и понимала, что было безвыходное положение – слишком высокое давление. Причем он не сам ложился – его «клали». Он со мной, как всегда, соглашался, а поступал по-своему.
У меня тогда поднялась высокая температура. И 1 февраля я отключила телефон, чтобы немного отдохнуть… И до сих пор себя корю, хотя понимаю, что я ничем не могла ему помочь…
…После того как все это случилось, всех гостей, кто приходил к нам в дом, я угощала клубничным вареньем:
– Ешьте за Юрочку!