— Так то, наверное, от того, что из болота вышли, — задумчиво ответил охотник, — шибко уж место это было нездоровое.
Итернир даже забрал у Ригга свои вещи, хотя и шел все еще нетвердо. Кан-Тун, однако, благодушно отказался принять свой груз у Крына.
Земля здесь была каменистая, даже травы становилось тем меньше, чем дальше уходили от болота. И, кроме того, все круче становился уклон вверх.
А потом они вышли из тумана. Поднялись по склону выше него. Мир сразу переменился. В тумане это был маленький мирок с тесно сдвинутыми стенами. Который успел даже некоторым показаться уютным и обжитым. А теперь границы раздвинулись в необозримые дали. Прямо перед путниками заслонила половину мира скальная стена в несколько десятков человеческих ростов.
Суровая истресканая под напором ветров и дождей поверхность, уходящая в недостижимую высь, наводила на мысли о великом. О собственном ничтожестве перед громадой вечного.
Справа и слева тянулся каменистый склон, из которого вырастала стена, обрывающийся прямо в бездонно-глубокое голубое небо. А позади под ногами разливался туман. Вся поверхность болота была скрыта им, словно дно озера водой. Лишь кое-где немощно поднимались корявые болотные деревья. А вдали темно-зеленой полоской виднелся лес, который словно нежным ворсистым ковром покрывал равнину, раскинувшуюся посреди неба на ступени лестницы.
— Ничего же себе, громадина! — воскликнул Итернир, запрокидывая голову, в попытке рассмотреть вершину стены.
— Каким же образом такая громада может держаться на Лестнице? - по-своему удивился принц.
— Да не образом, — усмехаясь, поправил его Итернир, — а свечкой!
— Это ты к чему? — еще больше удивился принц.
— Да так, — отмахнулся тот, — была такая история, потом как-нибудь расскажу.
Скальная стена удивила всех. Ригг присвистнул, Крын от изумления как всегда не нашел слов, кроме междометий, и даже Ланс нарушил нерушимость своего вечно равнодушного выражения лица.
Подошли к самому подножию. Отсюда еще больше виделась монументальность утеса. Исполинская стена гранита, где-то проборожденная глубокими трещинами, испещренная сколами, создавала впечатление полной неприступности.
— Ну, вот, — подытожил Итернир, — теперь больного человека еще и вверх лезть заставят.
— А ты разве умеешь лазить по скалам? — спросил принц.
— Да, всякое бывало, — отмахнулся тот, — однако что будем делать? Как я понимаю, не все здесь присутствующие, могут аки козлы горные по этим самым горам скакать? А?
— Принцу крови не пристало лазать по скалам, словно дикарю, гордо ответил Кан-Тун, — кроме того, я болен! И почему бы нам не поискать обход?