И они вновь шли вверх. Но теперь страх сорваться крепко сидел в сердцах. Теперь это была не бесплотная возможность, а неотвратимая реальность. И все ненадежнее становились руки. Пальцы теряли чувствительность, а путь наверх было находить все труднее, он становился все извилистее, и изощреннее.
Трудно сказать, сколько бы они еще выдержали. Но создатель Лестницы преподнес им подарок. Один из немногих.
Тяжело дыша, Итернир перевалился через край широкого уступа.
Развернулся, подал руку Риггу, который без ложной гордости принял ее.
Они лежали на уступе посреди скальной стены, не в силах отдышаться или даже лечь поудобнее.
Нескоро удалось перевести дух.
— Ну, что, брат? — наконец спросил Итернир.
— Да все ж как-то так, — тихо ответил Ригг, потом перевернулся на спину, — ты-то как, ты же утром еще не вовсе здоров был?
— Да мне-то что сделается, — храбрясь, отмахнулся Итернир, — я живучий, когда жить хочется. Делать-то теперь что будем?
— А что такое-то?
— Да я к тому, что сюда будем этих бескрылых поднимать, или дальше полезем, и уже с самого верха веревку скинем?
— Да уж и не знаю. Хотя, — Ригг взглянул вниз, потом посмотрел на оставшуюся часть пути, — веревки-то, наверное, едва только отсюда и хватит.
— Ну, тогда у нас выбора и нет, значить. Кидай им тогда веревку.
— Сейчас, только оклемаюсь еще маленько.
— Шнурки, значит, только разгладишь? — усмехнулся Итернир.
— То есть как? — удивился Ригг предлагаемому.
— Я говорю, полежишь еще немного, — отмахнулся Итернир.
— А-а. Ага.
Отдохнув, сбросили вниз веревку. Внизу, как было оговорено, к ней привязали Кан-Туна. Вытянув его, уже втроем, подняли Ланса, затем Крын отправил наверх все вещи, и, наконец, поднялся сам.
— Ну ладно, — сказал Итернир, — вы тут устраивайтесь, а нам вверх опять пора. Ты как, напарник?
— Это ты очень хорошо придумал, — перебил открывшего, было, рот Ригга принц, — заманил нас на этот проклятый уступ, с которого нам уже некуда деться, а сам уходишь?
— Пожалуйста, — произнес Итернир, развернувшись к принцу всем корпусом, — не начинай сначала.
В это раз Итернир закрепил связку на уступе.
— Случаи разные бывают, — с лихим выражением лица объяснил он.
Пошли вверх. Здесь скала была гораздо ровнее, чем внизу. Словно создатель специально изранил ее у подножия. Они шли друг под другом, и Итернир уже не мог видеть, что Ригг идет уже совсем не так, как вначале. Ему здесь приходилось гораздо трудней. Лишь осознание того, что должен дойти, не имеет права сорваться, позволяло держаться на скале, прибавляя духа.
Наконец, такой надежный на первый взгляд, камень под его весом откололся от груди матери скалы, и Ригг понял, что сорвался. Уже ничто не могло помочь зацепиться за утес, исправить положение, неотвратимость ошибки тяжелым молотом сковала волю. Время словно замедлило бег. Он видел, как веревка связки натянулась, как Итернир не выдержал неожиданного рывка, оторвался от стены. Видел, как округлился его рот в крике.