— Слабоват ты что-то оказался против воды из наших родников! - ехидно и громко сказал Дун-Тан.
— Благословение богов никому легко не дается! — ответил Кан-Тун, как ему показалось, очень удачно.
— Это какие же боги тебя благословили? — очень удивился один из близнецов.
— И на что? — добавил другой.
— На правление, — в свою очередь удивился Кан-Тун.
— Правильно, — как-то ядовито качнул головой один из близнецов, — на правление. Справедливое и равноправное.
Гвардейцы и стражники уже давно шумели, сталкивая кубки, расплескивая жидкость на столы, отрывая куски мяса и бранясь, смеясь и производя прочий невероятный шум.
— Светлый принц, — обратился в Кан-Туну Ун-Рон, — я вижу ты знаком со всеми принцами, кроме досточтимых близнецов. Позволь, я представлю их тебе. Рун-Рен, — с этими словами ближний к Кан-Туну принц повернул голову и склонил ее в приветственном поклоне, — и Тан-Рен, — приветствовал дальний из близнецов.
— Я думаю, — поднялся со своего места Рун-Рен, глядя прямо в глаза Кан-Туну, — мы сумеем принять нового принца в наш круг, как подобает. За нашу победу!
— За победу! — прокатилось по зале приветствие, сопровождаемое звоном кубков и плеском напитка.
Принц осторожно пригубил из своего кубка и вновь ощутил жгучий и дурно пахнущий огненный шар, прокатившийся по горлу и плеснувший в желудок. Неприятное тепло разливалось по жилам. Подкатывала дурнота.
И все же Кан-Тун чувствовал себя довольно сносно. Его грело ощущение, что он все-таки достиг того, к чему стремился могущества, дарованного его династии богами. Лишь немного смущала не очевидность власти и непонимание того, в чем она заключается. Неясным также оставалось и то, почему все связанное с этим вопросом не обсуждается. И, хотя последнее еще как-то можно было понять, легче от этого не становилось.
— Скажи, светлый принц, — обратился Кан-Тун к соседу, решившись прояснить свои вопросы, — все обязательно должны править вместе, или каждому выделяется собственный лен?
— Что? — повернул к нему голову Рун-Рен.
— Ты слышал.
— А-а, — загорелись его глаза недобрым огнем, — править собрался… — и он осушил полный до краев свой кубок, не закусывая, утерся рукавом и вновь обратил свой взор на Кан-Туна, — править… Где?
— Насколько я понял, не все так просто, как кажется…
— Чего? — недоброжелательность неуверенно сменялась обычным непониманием.
— Я полагаю, светлый принц не страдает пороками слуха, улыбнулся Кан-Тун.
— Нет, — отрезал тот, вновь наполняя свой кубок — просто ни пьяна не слышно!
— Я говорил о том, — терпеливо, но теряя уверенность в том, что он что либо понимает, вновь начал принц, — что все мне показанное до сих пор — лишь испытание. Могущество богов должно принадлежать достойным. Так?