– Ну, естественно, – сказала Джейн. – Само собой разумеется. Если кого-то обвинят несправедливо…
– Этого мало. Может и не быть никаких обвинений, но до тех пор, пока не доказана вина человека, совершившего преступление, все остальные, так или иначе имеющие отношение к этому преступлению, страдают в той или иной степени.
– Истинная правда, – с чувством произнес Норман Гейл.
– Нам ли не знать этого! – воскликнула Джейн.
Пуаро внимательно посмотрел на них.
– Понятно. Вы уже прочувствовали это на себе.
Последовала небольшая пауза.
– Послушайте, у меня есть здесь кое-какие дела. Поскольку наши цели совпадают, мы можем объединить усилия. Я собираюсь нанести визит нашему изобретательному мистеру Клэнси и предлагаю мадемуазель сопровождать меня в качестве моей секретарши. Вот блокнот с карандашом для стенографических записей.
– Я не умею стенографировать, – упавшим голосом произнесла Джейн.
– Разумеется, не умеете. Зато вы умны и сообразительны. Будете делать вид, будто стенографируете. С этим, надеюсь, вы справитесь? Очень хорошо. А с мистером Гейлом мы встретимся где-нибудь через час. Скажем, в «Монсеньоре»? Bon![31]
Он подошел к двери и позвонил в звонок. Слегка ошарашенная Джейн последовала за ним, держа в руке блокнот и карандаш.
Гейл открыл было рот, словно хотел что-то возразить, но затем, видимо, передумал.
– Хорошо, – сказал он. – Через час в «Монсеньоре».
Дверь открыла пожилая женщина довольно грозного вида, одетая во все черное.
– Могу я видеть мистера Клэнси? – спросил Пуаро.
Женщина отступила назад, и Пуаро с Джейн вошли в дом.
– Ваше имя, сэр?
– Эркюль Пуаро.
Грозная женщина проводила их в комнату на втором этаже.
– Мистер Эйр Куль Прот, – объявила она.
Пуаро сразу же оценил правдивость заявления мистера Клэнси, сделанного им в Кройдоне по поводу того, что он неаккуратный человек. В длинной комнате с тремя окнами и книжными шкафами и полками вдоль стен царил хаос. По всему полу были разбросаны бумаги, картонные папки, бананы, пивные бутылки, открытые книги, диванные подушки, тромбон, фарфоровая посуда, гравюры и множество авторучек. Посреди этого беспорядка возился с кинокамерой хозяин дома.
– Боже мой, – сказал он, рассматривая незваных гостей. Затем, поставив кинокамеру на пол, направился к ним, протянув руку. – Рад видеть вас.
– Надеюсь, вы меня помните? – спросил Пуаро. – Это моя секретарша, мадемуазель Грей.
– Очень приятно, мисс Грей. – Мистер Клэнси пожал Джейн руку и вновь повернулся к Пуаро: – Разумеется, я вас помню. Где мы с вами встречались?.. В «Клубе Веселого Роджера»?