- Что нибудь случилось? - встревоженно спросил Бушмин. Он крутанул головой по сторонам, может, за мужиком кто нибудь гонится. Да нет, вроде все спокойно, никого поблизости не видать. Сам Бушмин не боялся левачить по ночам, он не из разряда пугливых, но неприятности ему не нужны.
- Нет, - незнакомец наконец справился со своим дыханием. - Улица Ваг гнер...
- На Вагнера, значит, - Бушмин, как обычно в такие моменты, слегка замялся. - Это будет стоить полста рублей.
- Вагнер! Пожа луй с ста, - едва не по слогам произнес тот, шурша складками своего плаща. - Быстро...
- Быстро не получится, - мрачно произнес Бушмин, заводя движок и трогаясь с места. - Сами видите, чертова погода.
Проезжая часть улицы Литовский вал походила на бурлящий горный поток. Бушмин про себя чертыхнулся - он уж было собрался домой отправиться, а тут эта ночная птаха подвернулась. Чтобы хоть немного скрасить существование, сунул в магнитолу кассету с записями группы "Любэ".
В отличие от десантных амфибий вездеходов знававший лучшие времена "жигуленок" напрочь отказывался "ходить по воде, аки по суху". Опасаясь застрять посреди какой нибудь бездонной лужи, Бушмин вынужден был выписывать замысловатые кренделя по всей ширине проезжей части, а иногда даже заезжал колесами на тротуар. На траверсе Дома офицеров пришлось вытряхиваться из машины и какое то время морщить лоб над тем, как сподручнее форсировать образовавшуюся в этом месте водную преграду. Хорошо, хоть очередной заряд прошел и теперь вместо ливня с неба сеялся мелкий дождик.
Когда Бушмин свернул наконец с пологой Замковой горы на улицу Фрунзе, пролегающую параллельно северному рукаву Преголе, дела его заметно поправились. Навстречу стал попадаться редкий транспорт, двигавшийся с черепашьей скоростью. Там и сям по обе стороны улицы светились огнями рекламные надписи, вывески различных контор и витрины магазинов.
Дыхание пассажира временами напоминало надсадный хрип астматика. Может, и вправду астматик? Или страдает, к примеру, особым видом заболевания - аллергией на майские грозы.
Пока Бушмин старательно подражал участникам ралли "Кэмэл трофи", "попутчик" так и не произнес ни единого слова. По правде говоря, Бушмин и сам не испытывал особой тяги к общению, всецело поглощенный процессом вождения, поэтому ему лишь изредка удавалось бросать косые взгляды на притихшего пассажира. Тот, судя по всему, решил прикорнуть по дороге. Рослый оказался парень - как и владельцу машины, салон "девятки" ему был явно тесноват. Ноги пришлось убрать в нишу под панелью, голова свесилась набок и безвольно покачивалась в такт движению.