— Что за гномы живут в твоём лесу? Эти создания опасны для людей! — отозвался молодой человек.
— Это беспризорные дети, оставшиеся без родителей. Они живут и прячутся в лесу, — пояснила Даниэль.
Барон помрачнел, и проворчал что-то насчёт того, что они поощряют и растят разбойников. Одно только воспоминание о маленьких негодниках, заставляло его брови хмуриться. Похитить человека, как мешок зерна! А уж об истории с особыми приметами, и вспоминать не хотелось!
— Они не разбойники! — вырвалось у Даниэль.
Она забыла, что решила быть любезной.
— Дыра в моей голове говорит об обратном! — неожиданно вспылил Райан.
Они снова неловко замолчали, и долго, не отрываясь, смотрели друг на друга. Вокруг повисла гнетущая тишина, только и слышалось прерывистое дыхание мужчины и женщины. Барон остерегался даже двинуться, настолько желание прикоснуться к ней, снова захлестнуло всё его существо. Она была прекрасна в гневе. Теперь молодой человек не удержался и осторожно откинул с её раскрасневшегося лица, непослушную прядь золотистых волос, с неожиданной для него самого нежностью, коснувшись пальцами щеки. Всего на одно мгновение, и отпрянул, отступая назад, к спасительному окну. Ветер, словно добрый друг, остудил его голову, заставляя мыслить трезво.
Даниэль окутала тёплая волна от этой неожиданной ласки. Она вспомнила его руку, гладящую её волосы, когда она уснула в его комнате, и тёплая улыбка залучилась на её губах.
Райан, к её смущению, угрюмо отвернулся к окну. Она видела, как он с силой сжимает подоконник. При этом, на измятой рубахе его, проступила кровь. Повязку нужно было сменить, и избегать резких движений.
— Твоя рана не заживёт, если ты продолжишь травмировать плечо!
На её гневный голос, он лишь повёл плечами.
— Пожалуй, спускаться к ужину для тебя ещё рано, я прикажу…
— Я здоров, Даниэль. И я не вернусь больше в эту чёртову кровать! — голос его неожиданно загремел в комнате, ставшей моментально тесной для них двоих.
— Пусть будет так! Упрямый нормандец! Можешь умереть, я и пальцем не пошевелю, ради твоего спасения! Я потратила три дня, и ты решил свести всё на нет! — Даниэль развернулась, придерживая длинный подол, и сердито толкая двери, покинула комнату.
Подумать только, и это его она хотела соблазнить?! Ему хотела доверить свою судьбу?!
— Проклятый нормандец! Ты так и не осознал своего счастья!
Звонкий голос жены, совсем неподобающе леди, перечислявший проклятия в его адрес, удаляясь, донёсся из коридора. Райан слышал её лёгкие, быстрые шаги на лестнице.
— Я потратила на тебя лучшие годы моей жизни!