Кучка земли превратилась в холмик, высящийся над дунайским берегом. Венгры из разных областей королевства с гордостью любовались им, отыскивая свою часть по местоположению и цвету грунта.
Между тем вверху, над городом, собравшиеся у ворот гости с удовольствием отмечали, что крепость, расположенная на перекрестке европейских дорог, между Карпатами и заснеженными Альпами, вполне достойна короля.
Многочисленные Габсбурги – братья, кузены и влиятельные протестанты, решившие сделать ставку на Матьяша, – вытягивали шею, чтобы рассмотреть могучие башни и желто-черные шелковые флаги Габсбургской империи, развевающиеся над венгерским королевством.
– Посмотри на внутренний двор! – восхитился эрцгерцог Максимилиан, еще один Габсбург, брат Рудольфа II, решивший оказать поддержку последнему Матьяша.
Сын эрцгерцога Фердинанда бросил камень в дворцовый колодец.
– Он что, бездонный? – спросил мальчик, не услышав после этого ни звука.
И лишь после этого из глубины донесся чуть слышный плеск.
– Почти, – улыбнулся его сопровождающий. – До воды здесь больше восьмидесяти локтей.
Эрцгерцог отвел сына в сторонку.
– Не подходи больше к колодцу, ты меня понял?
Он хотел, чтобы старший сын запомнил день коронации, а Матьяш запомнил присутствие его сына, но по спине у него пробежал холодок, когда он представил такую глубину.
– Сначала он выбросил ее из окна, – послышался рядом чей-то голос. – Но она вернулась…
Рассказ о дочери цирюльника уже становился легендой.
Гости столпились во внутреннем дворе, и, как часто бывает в таких случаях, их разговоры касались самых разных тем. В такие вот моменты обычно выковываются союзы, но хватает времени и на сплетни.
– Он действительно изрезал ей лицо и выбросил ее из окна?
– Я слышал кое-что похуже. Он взял девушку силой, а потом убил. Порезал на кусочки и плакал потом над ними, как ребенок над поломанной игрушкой.
– Будь он проклят! И Рудольф ничего не предпринял?
– В отношении своего сына-бастарда? Он держит его в Рожмберкском замке. К нему пускают только врачей и прислугу.
– Может, король думает посадить его на какой-нибудь трон – у Рудольфа на такое ума хватит…
– Отвратительное деяние! Такой камень на отцовское сердце… Король, должно быть, места себе не находит от горя.
– Говорят, он пытался покончить с жизнью, перерезав запястье осколком стекла.
Многое из того, что там говорили, было правдой. Рудольф II и впрямь заперся в граде, отставив там министра Румпфа и поручив ведение внешних дел своему слуге, Филиппу Лангу. Его ближайшим поверенным стал конюх, который, как утверждали некоторые, принял в свою постель Анну-Марию Страда. А по темным коридорам града бродил старый беззубый лев.