— Я протестую. Мой клиент не может принять того, чего не понимает, — сказал Уэбстер.
Американец продолжал с большей настойчивостью:
— Мы уже привезли сюда группу экспертов по архитектуре. Вскоре должны подъехать техники. Нами были разработаны важные проекты и подписаны контракты. И все это на основе вашего письменного согласия. Убытки будут просто чудовищными в случае аннулирования сделки.
Уэбстер в раздражении бросил трубку на пол и запустил руки-коротышки в свою густую рыжую с проседью шевелюру спутанных вьющихся волос.
— Попробуйте только! Это будет второй Азенкур! Но вспомните, кто выиграл! Замок остался на английской земле!
— Ну, хватит! Замолчите! — повелительным тоном приказал Джон Блэйн.
Уэбстер умолк. На глазах у всех Джон Блэйн разорвал чек на мелкие кусочки. Затем, взяв со стола письмо и вложив его в конверт, передал его сэру Ричарду со словами:
— Возьмите письмо, сэр Ричард. Оно — ваше. Делайте с ним что хотите. Я здесь не для того, чтобы торговаться. Единственная моя цель — это найти гармоничное оформление для собрания картин великих художников. Я хотел бы разместить их там, где мои соотечественники — да, да, американские граждане — смогли бы ими восхищаться. Я хотел бы поделиться с ними красотой, которой владею, вместо того чтобы держать их взаперти, как слитки золота. Вероятно, вас интересуют мои мотивы?
— Прошу вас, господа, чай подан, — перебила его Кэт.
— Да, да, — воскликнула леди Мэри дрожащим от волнения голосом. — Пододвиньте ваши стулья к столу и отведайте…
— …Самое приятное из того, что предлагает вам цивилизация, — закончил за нее Дэвид Холт, вежливо поднимая чашку, словно бокал шампанского во время тоста.
Все пододвинулись к столу, и Кэт обнесла присутствующих молоком и сахаром.
— Да, — первым нарушил молчание сэр Ричард, — я думаю, причины вашего страстного желания приобрести замок интересны всем.
Джон Блэйн окинул взором большой зал, начиная со стен с развешанными на них коврами и кончая лицами собравшихся вокруг стола людей, затем сказал:
— Мое страстное, как вы говорите, желание приобрести замок объясняется, несомненно, чувством вины, которое я испытываю и которое, скорее всего, вам непонятно. Да я и не прошу вас его понять. Мой отец богат. Он нажил свое состояние, используя способы, которые казались ему приемлемыми. Моя мать — женщина совершенно иного склада… — Он заколебался.
— Очаровательная женщина, — вставил Дэвид Холт.
— В некотором роде я пытаюсь компенсировать…
— А ваш отец в курсе этой идеи? — перебил его сэр Ричард.
— Естественно, причем он считает ее безумной. Но, откровенно говоря, мы с отцом редко совпадаем во мнениях. Дня не проходит, чтобы мы о чем-нибудь не поспорили.