— И сколько же времени это займет? — прищурил глаза Юлий.
Полевка почесала лапкой усатую мордочку — и начала расти. Она росла и росла, рот у Юлия открывался всё шире и шире. В итоге у короля отвисла челюсть, а мышь увеличилась до размеров Пуаро вместе со своими очками и перчатками.
— Где рыть? — осведомилась она.
А действительно, где? Если под Вековечным Кленом появится яма, станет как-то неуютно. Даже если прикрыть яму досками, выглядеть она будет неэстетично.
— Под роялем, — неопределенно махнул рукой Арчи. — Там самое безопасное место. И в яму никто не свалится.
Стоп! Откуда у нас рояль?
— Это я его купил, пока тебя не было. Арчи помог перетащить его сюда, — сознался Пуаро.
— На торгах его отдали практически за бесценок. В нынешнее время никто не интересуется роялями, — извиняющимся тоном сообщил Арчи.
Рояль был отлично замаскирован черной драпировкой и поставлен среди прочей мебели так, что вначале я его не заметила.
На ощупь поверхность рояля оказалась шершавой. Похоже, никто и не думал покрывать инструмент лаком. Черный, словно ночь за окном, и вполне звучный, что не могло не радовать. Замечательно! Пусть полевка роет яму под роялем. В свободное время я буду играть на нем фуги, а если нагрянет Фарид с кучкой бандитов, быстренько шмыгну в яму — только меня и видели.
— Судя по всему, Жюли не против, — сказал Арчи, исподлобья взглянув на меня с той отвратительной ухмылочкой, которую обычно позволяют себе «проницательные знатоки жизни».
Полевка важно повела носом, заползла под рояль и принялась рыть. Пуаро смотрел на нее растерянно. Когда мышь почти с тебя ростом, волей-неволей начнешь ее уважать. Комья земли из-под рояля так и летели. Досталось и мне, и Юлию, и Эсфири, которая за ним пряталась.
— Я не берусь судить о вещах, которые выходят за рамки обыденности, — сказала мне Эсфирь, после того как ход к туннелю был наконец прорыт. — Даже о Рифате и его изобретениях. Я просто наблюдаю, не делая выводов. От этого мысли приходят в порядок.
У большой мыши были бархатные уши и шерстка куда мягче, чем у Пуаро. Она вела нас по туннелю, время от времени поглядывая назад сквозь блестящие очки.
— Как ты ее прозвала? Большая мышь?! — возмутился Пуаро. — А меня в дневнике называешь то маленьким негодником, то вредным паразитом, хотя мы с мышью одинаковых размеров.
— У нас с тобой особые отношения, — сказала я. — Мы друг друга знаем давно. Буду называть тебя, как хочу. И ты называй меня, как хочешь.
Мы шли почти в полной темноте. Лишь впереди качался и поскрипывал масляный фонарь в руке короля. Было сухо, с потолка кое-где свисали грязные нити древесных корней. Эхо гулко разлеталось от наших шагов, убегало в пространство и плыло под потолком. Не знаю, как долго продолжался путь, но я порядочно натрудила ноги, да и Пуаро уже еле плелся и пыхтел. Видно, пока я путешествовала, Арчи его раскормил.