На улицах моргали фонари. Было пустынно. Мы заметили лишь какого-то пьянчугу, который застрял в дверях кабака. В спину его усердно толкал громила-охранник. Толкал — да не вытолкал, посмеялась я про себя. Издалека эти двое напоминали гротескную фигуру, слепленную из глины или воска. Забавные вещи встречаются во временных коридорах. Рифат у себя в крепости уж наверняка такого не видел.
— Послушай, — сказала я, чтобы хоть как-то заполнить повисшую между нами паузу. — Если время по ночам замедляется, значит ли это, что в коридор может запрыгнуть любой?
— Не любой, — выдохнув облачко пара, ответил Арчи. — Нужен призыв спятившего чародея. Эсфирь упросила его включить меня в состав «коридорных скитальцев». Хотя ты знаешь, как мне неприятно иметь с ним дело. Этот подлец украл сердце моей бедной Эсфири.
— Значит, она его любит? Так я и думала.
— Мне горько осознавать, что Эсфирь связалась именно с ним. Он ее недостоин.
— Ты имеешь право так говорить. Ведь ты столько времени ее опекал, — сказала я.
Арчи бросил на меня косой взгляд, и в этом взгляде ясно читалось неудовольствие. Мол, кто ты такая, чтобы придумывать для меня оправдания? Потом он резко остановился и вытянул вперед руку.
— Вот он, оплот братьев Мадэн, — патетически изрек он. — Их дом узнаешь из тысячи.
Дом для города Вечнозеленого, и правда, был уникальным. На изогнутой черепичной крыше блестели в свете фонарей шарообразные стеклянные башенки со шпилями. Сразу видно, стеклодувы постарались. Наверное, при свете дня эти башенки переливаются всеми цветами радуги.
Сам дом был широкий и одноэтажный. Только посередине, там, где у других домов обычно дымоход, одиноко стояла смотровая вышка.
Арчи сделал пригласительный жест.
— Ну, что? Вперед?
Я почувствовала себя, как последняя воровка и оборванка, на которую вот-вот натравят собак. Мысль, что при нашем вторжении никто в доме даже не шелохнется, не укладывалась в голове.
Входная дверь подчинилась не сразу. Долго упрямилась. Арчи пришлось проявить всю свою изобретательность, чтобы вскрыть замок с помощью одной из многочисленных тетушкиных шпилек. (Да-да, то самое предосудительное занятие, за которым мы застукали Флорина!). Потом нам навстречу распахнулась пахнущая лавандой темнота. Сперва мы проникли в кухню, которая, как и в особняке Арчи, располагалась к выходу ближе всего. Когда в окно заглянула луна, в ее свете я сумела различить нагромождения бесчисленных изобретений, занимавших добрую половину кухни. Большинство было составлено из лакированных узких дощечек, металлических креплений и длинных деревянных палок. Об одну такую палку я чуть было не споткнулась.