Может быть — завтра (Скачко) - страница 2
Три дня захватившие город рабочие и моряки отбивали войска правительства. Немецкий Стальной шлем и, итальянские фашисты потребовали срочного подавления беспорядков, опасных для их стран, предлагая выслать вооруженные отряды на помощь. Эмигрантский Союз белых армий и казачества объявил запись добровольцев для борьбы с мятежниками.
Но прибегать к их помощи не пришлось. Мятеж был раздавлен…
Французская буржуазия великолепно понимала, что вступать в войну с такими массами — это помогать революции. Но не воевать, добровольно вычеркнуть себя из списка будущих хозяев мира — еще хуже. Единственным выходом было «оздоровить» массы, оградить их от «тлетворного влияния» большевизма или — еще лучше — уничтожить самый источник разложения масс. Этот вывод не являлся неожиданным для политиков Елисейских полей. Они давно предугадывали неизбежное и уже в течение многих лет с военной интервенции на юге в 19-м году, через тайные договоры, вооружение лимитрофных государств, хитрую сеть шпионажа и вредительства готовили удар по очагу революционной заразы — Стране советов.
Интервенция, назначенная на 1930 г. и подготовляемая французским штабом извне и вредителями изнутри, сорвалась и была отложена на неопределенное время.
И теперь это время пришло.
Все возраставшие в связи с войной волнения масс, согнанных на бойню, требовали спешить доплетать нити давних интриг с удесятеренной энергией. Богатая добыча в случае удачи: довоенные долги, уголь и нефть, рынки сбыта, запасы сырья, — заставляли не жалеть золота для успеха выгодного дела.
Ненависть и золото подготовляли новую главу истории и в сетях хитрых интриг вытягивали на политическую арену людей, давно сданных в архив прошлого.
ЧАСТЬ I. ПАРИЖ — ВАРШАВА
Довольно потрепанный дешевый такси только что высадил седоков у входа в одно из бесчисленных кафе, сверкающих огнями вдоль Больших бульваров Парижа.
Шофер, пожилой, седеющий, почти старик, не успевает еще получить денег, как новые пассажиры, хорошо одетый молодой человек с подмазанной женщиной, подходят к машине.
— За город, — бросает молодой человек, привычным жестом берясь за ручку дверцы.
Для шофера парижского такси, которому обычно часами приходится ждать седока, — это большая удача, да еще за город, по повышенному тарифу. Но странный шофер резко захлопывает дверцу перед носом женщины и грубо бросает:
— Не поеду, занят.
— Не поеду, занят…
Удивленная парочка не успевает даже обидеться. Только уловив знакомый, приевшийся всем на парижских улицах акцент, молодой человек успевает сказать:
— Не удивляйся, Марго. Это ж русский.