Коляску забрал один из тех парней, что встречали ее мужа на двух машинах. Михаил аккуратно посадил жену в огромный дорогущий джип, сам сел рядом. Пожилой шофер вежливо поздоровался:
— С приездом, Михаил Иванович. Как отдохнули?
— Спасибо, Петрович, хорошо, — невеселый голос не вполне соответствовал бодрым словам, — Поехали на дачу.
Петрович мельком взглянул в зеркало на девушку рядом с хозяином и плавно вырулил на дорогу. Он работал еще у Кольцова старшего, начинал совсем мальчишкой и не привык задавать лишние вопросы.
Ехали молча. Аня отметила, что муж вел себя с ее братом на равных, без барства, она была приятно удивлена. Потому как, очевидно, еще многому придется удивляться. Не прост он, ох, не прост. Такие как он не приезжают отдыхать в народные отели, как обычные искатели приключений. Что он спрашивается, там делал? У нее затекла шея, она пошевелилась и застонала. Михаил сразу же повернулся к ней:
— Что с тобой, где болит?
— Ничего, просто шея занемела, — она не стала говорить, что пока он ее нес, у нее разболелись и прижатые его руками бок и рука, и голова, и все-таки, несмотря ни на что, ей было очень хорошо в его руках, — Скажи, если не секрет..
— Что?
— Что ты делал в том отеле? Я же вижу, не твой это уровень.
Он покривился:
— Какая тебе разница? Просто сбежал от всего на пару дней, хотелось пожить, как обычный человек.
Аня взглянула на него:
— Не похож ты на обычного человека.
— Ты ничего обо мне не знаешь, куколка, — он криво ухмыльнулся и приподнял бровь, смерив ее раздевающим взглядом, — Но ничего, еще узнаешь, у тебя все впереди.
Ну почему, почему из него начинает переть этот цинизм, как только он чуть-чуть с ней поговорит! Вон, как сразу же замолчала и отчужденно уткнулась в окно, прямо как улитка закрылась в свою раковину. Черт!
Ей захотелось плакать, только что вроде был таким… нормальным, даже показалось, что с ним можно по-человечески разговаривать. И снова этот тон. Но она не станет плакать, не перед ним.
— Мне ничего не нужно узнавать, — Аня повернулась к нему лицом, голос был тихий, но твердый, — Мы поженились, если мне не изменяет память, только из-за того, что тебе не нужен был лишний шум, не нужна полиция, не нужны суды, у тебя бизнес. Ты сам так сказал. Ну вот, теперь шума не будет, незачем и притворяться. Брак у нас фиктивный. После того, как пресса наши косточки перемоет и успокоится, ты сможешь тихо и незаметно развестись.