Но главное – упрямые факты оставались с носом! Это лишний раз доказывало, что их не обязательно подгонять под существующую теорию, зато можно создать новую, в чем мы преуспели.
К рассвету все было продумано до мелочей, довольная проделанной работой Ангелина заснула, а я все ворочалась, пытаясь понять, что не так.
Есть такие сумасшедшие, которые вырывают у актрис из рук их надушенные платочки и потом всю оставшуюся жизнь нюхают, предаваясь каким-то своим мечтам. Бывает, воруют из гримерок и сугубо личные вещи, обувь тоже. Он мог столкнуть Любовь Петровну вовсе не со злости, а почти нечаянно, в пылу борьбы за туфлю или тот же шарфик.
Господи! Сознавать, что человек мог погибнуть из-за надушенной тряпки, было невыносимо тяжело, но других объяснений не находилось. Решив озвучить эту версию Проницалову прямо с утра, я повернулась на бок и…
Ряжская еще спала, когда я уже беседовала с милиционером.
– Товарищ Проницалов, можно мне посмотреть шарфик и каблук?
– Зачем вам? – удивился моему интересу Проницалов.
– Вы считаете, что они принадлежат… принадлежали Любови Петровне?
– А кому же еще? Еще кто-то пропал?
– Позвольте? – я протянула руку за шарфиком.
С некоторой осторожностью Проницалов отдал вещественное доказательство.
Я поняла, что не ошиблась – шарфик пах… «Шипром»!
– Это не принадлежало Любови Петровне. Впрочем, как и туфля, каблук от которой мы нашли.
– Почему?
– Любовь Петровна не просто Прима, она за границей бывает несколько раз за год. В том числе в Париже.
– Ну и что? – не уловил ход моих рассуждений Проницалов.
– Шарфик пахнет «Шипром», понимаете? Любовь Петровна никогда не стала бы таким пользоваться.
Проницалов отобрал шарфик и понюхал его.
– Хороший запах. Мне нравится.
– Запах, может, и хороший, но это советский одеколон.
Милиционер с сомнением понюхал шарфик еще раз.
Пришлось объяснить доходчиво:
– У Любови Петровны есть возможность покупать лучшие дамские духи в Париже. Она предпочитает «Шанель № 5». Ее шарфик пах бы иначе, вот так, – я пошла на шантаж и всучила Проницалову свой платочек, надушенный не «Шанелью», но дорогими французскими духами (хорошие духи – моя слабость).
Проницалов понюхал, потом поднес к носу шарфик, снова мой платочек, согласился:
– Да, пахнет по-разному.
– Конечно. – Я отобрала у милиционера кружевной платочек, словно чувствуя, что тот пригодится при еще одном шантаже. – А теперь дайте каблук.
Проницалов водрузил на стол оторванную часть туфли. Я покрутила каблук в руках. Так и есть!
– Вы действительно не видели Любовь Петровну?
– Где? – изумился мой товарищ по новой работе.