Жак влюбленным взглядом следил за ее движениями. Правильный ли он выбрал момент? Она так взволнована… Но это состояние стало для нее привычным после безумной эскапады, в которую ее увлек этот шотландец. Когда она вернулась, отягощенная новыми несчастьями, он понял, что вопреки всему продолжает любить ее. Даже рождение маленькой Элизабет не изменило его чувств к этой женщине. Прошло пять месяцев. Он ждал, он с головой ушел в работу. И вот сегодня утром наконец решил для себя, что время пришло.
Руки Изабель, легкие, как два крыла голубки, порхали над клавишами, порождая вихрь веселой музыки, которая резонировала в корпусе клавесина, наполняла собой комнату. Глаз не оторвать! Еще с минуту Жак смотрел на них, набираясь смелости. Потом схватил эти белые крылья, боясь, что они улетят далеко-далеко… Изабель вздрогнула. Последние ноты звучали еще мгновение и угасли.
– Нам нужно поговорить, – начал он, нежно касаясь ее щеки губами.
Женщина чуть прогнулась на табурете. Она знала, что момент, которого она страшилась, рано или поздно настанет.
– О чем? – спросила она с наигранным изумлением.
Сжав ее руки, он поднес их к губам, поцеловал и присел рядом с ней.
Вернувшись в город, Изабель столкнулась с неуемным любопытством дам, с которыми она некогда водила знакомство. Они демонстрировали ей дружелюбие, восторгались малышкой Элизабет и как одна удивлялись сходству между нею и Габриелем, который за последний год вдруг стал «совершенно не похож на Пьера».
Жак Гийо поддержал ее в трудный момент, постарался оградить ее от людского злословия и пересудов. «Эдинбургская потаскуха», «шотландская скво» – как только ее ни называли! Молодой нотариус подставил ей плечо, о которое она смогла опереться, когда печаль и обида отнимали последние силы.
Изабель слишком давно знала о чувствах Жака, чтобы не догадываться о его намерениях. Она не поощряла его, но и не отталкивала. Смерть Александера стала для нее тяжелым потрясением, и она до сих пор не представляла свое будущее без него, но в то же время общество молодого нотариуса было ей приятно.
– Изабель! Я… Я уже говорил вам о своих чувствах, вы не могли забыть…
– Я не забыла, Жак.
Она опустила глаза.
– Они такие же, как и прежде. И теперь, когда вы остались одна с двумя детьми…
Изабель отняла руки, невольно принимая это на свой счет.
– Они ни в чем не нуждаются!
Жак вздохнул, снова взял ее руки в свои и стал их поглаживать.
– Я знаю, Изабель. Но… Они нуждаются в некоторой… м-м-м… опеке. Нужно подумать об их будущем.
Молодая женщина медленно кивнула, признавая справедливость его слов. Она посмотрела на Жака. Его лицо выражало любовь, понимание, внушало доверие. Он отличался красотой, которую скульпторы охотно воплощали в мраморе, но она не заставляла сердце Изабель биться чаще.