— Но у него есть одно условие, — чуть повысив голос, невежливо перебил ее Генрих. — Мастерская находится в Гроштере. Я должен буду на время обучения переехать туда. И мастер Ксанир особенно подчеркнул в своем письме, что его ученики обязаны соблюдать строгие правила. Основное из которых — отсутствие романтических, любовных или семейных отношений весь тот период, что я буду называться его подмастерьем. Мол, вся эта чепуха лишь отвлекает от работы и мешает овладеть истинным искусством.
Матушка опешила. Растерянно и робко посмотрела на меня, видимо, ожидая, что я разрыдаюсь от этого сообщения в полный голос. Но я молчала. Интересно, каким образом Фелан это устроил?
— Ну… Обучение ведь не будет длиться вечно, — робко проговорила матушка, видимо, осознав, что ждать какой-нибудь реакции от меня пока рано. — Ничего страшного не произойдет, если мы перенесем свадьбу на осень, к примеру. Мы ждали этого чудесного события так долго…
— На пять лет, — хмуро обронил Генрих. — Именно столько длится обучение.
Мать округлила рот в беззвучном «о». Опять посмотрела на меня.
Я опустила голову, пряча в тени наспех убранных в косу волос усмешку. Пожалуй, никто не поймет, если я выскажу свою радость.
— Пожалуй, мне стоит вас оставить, — наконец приняла решение матушка. Встала и с сочувствием посмотрела на меня, добавив: — Вам надо обсудить все это.
После ее ухода в комнате еще несколько минут сохранялась тишина. Генрих угрюмо рассматривал пол под своими сапогами, а я украдкой наблюдала за ним. Надо же, а сегодня он совсем другой. Смотрит на меня абсолютно иначе. В глазах потух огонь симпатии. По всему видно, что мыслями мой так и несостоявшийся жених уже в Гроштере.
— Прости, Марика, — первым нарушил затянувшуюся паузу Генрих. — Но это такой шанс… Я не могу от него отказаться. Понимаешь? Просто не могу!
— Я понимаю, — спокойно ответила я, борясь с невыносимым желанием броситься от восторга ему на шею.
— Я не буду просить тебя дождаться меня. — Генрих пожал плечами. — Пять лет, проведенных вдали друг от друга, — слишком большой срок. И у тебя, и у меня, скорее всего, появятся новые друзья и завяжутся новые отношения.
— Я понимаю, — опять сказала я.
— Постарайся не слишком сильно злиться на меня, — обронил Генрих. Развернулся и прошествовал к выходу, больше ни разу не посмотрев на меня.
Я проводила его взглядом. Как там ночью сказал Норберг? Истинное чувство сильнее любых чар? Что же, получается, Генрих не прошел этого испытания. А я не сомневалась, что в его случае без какого-либо охлаждающего заклинания дело не обошлось.