Фелан споткнулся на полуслове и удивленно уставился на брата. По изумленному выражению на его лице было понятно, что такое решение стало для него полнейшей неожиданностью.
— Пусть останется, — с нажимом повторил Норберг. — В некотором смысле она последней общалась с Айшей. Ее присутствие может облегчить ритуал.
— Да, но Вентор тоже присутствовал при том разговоре, — неожиданно заупрямился Фелан. — Все, что видела или слышала Марика, видел и слышал он. И я не понимаю…
— Вентор один из нас, — оборвал его Норберг. — Тоже оборотень. Из-за этого мое восприятие может искажаться. Мне будет легче взять след с Марики.
По всей видимости, Фелану не понравилась идея брата. Он вскочил с подлокотника и с вызовом задрал подбородок, хмуро глядя на брата.
— Остынь, — чуть мягче проговорил Норберг. — Не укушу я ее. Полагаю, я вообще справлюсь без участия Марики. Но мне будет спокойнее, если она останется в комнате. В случае чего я смогу обратиться к ее воспоминаниям.
А вот теперь и я заволновалась. Если честно, я бы не желала, чтобы Норберг лазил в моих воспоминаниях. Мало ли что он там увидит. Хотя бы мой разговор с Вентором и обещание помощи с его стороны. Да, Вентор поставил на мои мысли ментальный блок, должный сделать так, чтобы наш разговор не стал достоянием общественности. Но при этом предупредил, что эти меры, скорее всего, не помогут, если у Норберга или Фелана возникнут серьезные подозрения и они решат просканировать меня, поскольку блок слишком слабый, а сильнее он ставить опасается, так как тогда его чары обязательно почувствуют другие. Поэтому стоит соблюдать осторожность и не высовываться.
Я умоляюще посмотрела на Вентора, но тот словно не заметил этого. Его отсутствующий взгляд опять был устремлен в окно, а на губах блуждала легкая мечтательная улыбка. Такое чувство, будто он думами очень далеко сейчас отсюда.
— Ну хорошо, — наконец, процедил Фелан. — Пусть остается.
И глянул на меня так свирепо, будто я успела чем-то провиниться перед ним.
Норберг улыбнулся одними уголками рта. Довольно потянулся и встал.
Я настороженно следила за его движениями, в которых вдруг проснулась ленивая грация смертельно опасного хищника. Даже не скажешь, что меньше суток назад он умирал, лежа на мокрой от собственной крови земле. И я прижималась к теплой шкуре волка, с замиранием сердца прислушиваясь к его слабому дыханию, каждый вздох которого мог стать последним.
Глаза Норберга призрачно засветились алым, будто из них на мгновение выглянул волк. Зрачки вертикально вытянулись, и он резко втянул в себя воздух, словно брал след.