— Ну да. — Дама придвинулась ближе. — Флаффи не исключение. Он ужасно нервничает, когда о нем говорят, как о животном.
Кристина встретилась с огромными желтыми глазами Флаффи, которые флегматично смотрели на нее.
— Миссис Рейнольдз! — Моложавый малосимпатичный бойкий мужчина протянул Кристине микрофон. — Сид Кворрел, из программы новостей. Наши зрители хотели бы узнать, как вы себя чувствуете?
— Я… — начала Кристина, заметив направленный на нее объектив кинокамеры, и зажмурилась от яркого света.
— Правда ли, что вы потеряли память, а перед этим две недели провели в коме?
— Да. То есть…
— Говорят также, что вы перенесли несколько пластических операций на лице. Так ли это?
— Ну, достаточно! — решительно вмешался Сидней, обнимая жену за талию.
Кристина с облегчением прильнула к мужу, чувствуя слабость в ногах.
— Позвольте, пусть миссис Рейнольдз ответит! — возмущенно воскликнул Сид Кворрел.
Кристина покачала головой.
— Простите, я не в состоянии…
В этот момент всех ослепила фотовспышка. Кристина вскрикнула от неожиданности и спрятала лицо на груди Сиднея.
— Я же сказал, достаточно! — раздраженно повторил тот, прижимая к себе жену.
Кристина выпрямилась и обняла Сиднея за шею. И тут фотоаппарат сработал вторично.
— Ублюдки! — зарычал Сидней и начал проталкиваться с Кристиной через толпу.
Кристина шла, опустив голову, и подняла ее лишь на улице, где их с Сиднеем встретила ночная прохлада.
— Господи! — тихо произнесла Кристина, оглядываясь через плечо. Сзади медленно приближалась толпа, возглавляемая репортером.
— Как ты сюда добралась, Тина? Тебя привез Симпсон? — быстро спросил Сидней.
— Да. Он сказал, что будет ждать за углом, — ответила Кристина.
— Хоть это ты сделала правильно! — вздохнул Сидней.
Через мгновение они уже сидели в лимузине, и отделенный перегородкой от пассажирского салона Симпсон вез их по темным улицам города. Сидней все еще держал Кристину в объятиях. Он был очень сердит. Это чувствовалось в напряженности его тела, в том, как он держал жену, ей даже было трудно дышать.
— Сидней… — Кристина облизала пересохшие губы. — Прости меня. — В полумраке салона она различила лишь стальной отсвет в глазах мужа. — Я никак не ожидала… Я не думала, что…
— Верю. Ты не ожидала и не предполагала, потому что думала только о себе!
— Неправда! Я не собиралась устраивать сцену. Мне даже в голову не могло прийти, что…
— Какого еще поведения ты ожидала от акул, почуявших в воде кровь?
— Я и пытаюсь объяснить тебе, что…
— Как ты полагаешь, почему я приложил столько усилий, чтобы оградить тебя от репортеров, и не хотел, чтобы ты была в больнице? И вдруг ты, как ни в чем не бывало, появляешься на благотворительном вечере!