Перемены в поведении Ильи были настолько разительными, что сразу бросались в глаза. Несмотря на относительную трезвость, вел он себя естественно, раскованно, что уже само по себе говорило о многом. По-видимому, извечная борьба самки за обладание самцом, увенчалась успехом. Можно было только порадоваться за друга, да и за Рыжую тоже, так как она вся искрилась от счастья.
На Рыжей была короткая светлая юбчонка и красный лифчик от купальника. Ее соломенного цвета волосы украшал искусно сплетенный венок из одуванчиков. Илья блистал обнаженным торсом, уже изрядно загоревшим. В руках он держал громадную парусиновую сумку из тех, с которыми отечественные челноки совершают вояжи за товаром.
— И где вас носило? — спросил я, лишь только они приблизились.
— Понимаешь, Андрюха, нужно было немного продуктов подзапасти. Вот мы и сгоняли ко мне домой…
— Все было так здорово! — восхищалась Рыжая. — Представляешь, мы топали пешком до самой деревни. Ух, как далеко…
— Представляю… — Я старался говорить спокойно, только гадкий червь все же точил изнутри и иногда голос предательски вздрагивал. — Чем порадуете? — перевел внимание на сумку.
С утра мы выпили лишь кофе, и голод давал о себе знать.
— Картошечка, масло, сало, сметана, творожок, хлеб свежий, мать только испекла, ну и…
— Вот-вот… С этого следовало и начинать… — оживился я.
Утреннее приключение настойчиво требовало допинга для укрепления нервной системы.
Илья с опаской покосился на вершину пирамиды и лишь, убедившись, что девчонкам не до нас, достал из сумки пластиковую бутылку.
Как это не странно, Рыжая отказалась составить нам компанию. Вероятно, она начала формировать положительный имидж в глазах нового кавалера. А это означало, что Илья прочно угодил в искусно расставленные сети.
"Финит а ля…", как говорят наши друзья макаронники…
Илья налил самогон в стаканчики, мы, молча, выпили и закусили еще теплой коркой свежеиспеченного хлеба.
— А ты делаешь успехи…
Я покосился на Рыжую, которая, оставив нас одних, примостилась на камне и беззаботно плескала ногами в воде.
— Классная девчонка!
— Еще бы…
Илья снова налил, мы заговорщицки, словно по команде, взглянули наверх и быстро осушили стаканчики.
— Все, баста! Прячь бутылку!
Таня с Катей уже спустились и направлялись к нам.
После бурных утренних событий мы с Таней почему-то избегали оставаться наедине. Желание было обоюдным. Мы старались ничем не выдавать его, но оно само проскальзывало в словах, движениях. Нам нужно было время, чтобы все хорошенько осмыслить. А потому, пока они с Катей чем-то там занимались, вероятно, научными исследованиями, я мирно прохлаждался в тени возле автомобиля.