Анна в первые часы думала только о том, как бы удалиться подальше от Киева. Потом, постепенно успокаиваясь, она стала давать волю и другим мыслям. Например, задумалась о своем не совсем благочестивом переодевании в мужское платье, за что строгая игуменья ее бы осудила. Анна вспомнила сказочную историю о Василисе Никулишне, которая оделась мужчиной и даже остригла косы, чтобы спасти своего мужа Ставра Годиновича. А она, боярышня Анна Раменская, облачилась в мужской наряд потому, что люто ненавидит своего законного мужа и мечтает от него избавиться. Насколько же сказочная Василиса была счастливей всамделишной Анны!..
Почти спокойно всадники добрались до первого перевоза, через который можно было переправиться на левый берег, к переяславльской дороге. И тут, объезжая Красный Двор, они впервые за ночь услышали отдаленные звуки, напоминающие топот копыт.
Осторожный Никита решил свернуть направо, где в лесном урочище знал место, из которого можно было незаметно понаблюдать за дорогой. Они привязали лошадей к деревьям под уклоном небольшого холма, скрывавшего их со стороны дороги, а сами подобрались поближе и спрятались за обломком разрушенной бревенчатой стены. Чутье не обмануло Никиту: это действительно была погоня. Анна задрожала, увидев, что сбылись худшие ее опасения: во главе погони скакал сам Биндюк. Голова его была перевязана, но в остальном он выглядел вполне здоровым. Анна услышала, как, обернувшись к своим спутникам, Биндюк прорычал:
— Ничего, не уйдут. Главное — перекрыть дорогу на Переяславль, чтобы не пустить их к Мономаху.
Всадники — а их было восемь человек — поскакали к перевозу. Анна переглянулась с Никитой и горестно прошептала:
— Все, теперь на Переяславль путь закрыт…
Никита молчал, раздумывая. Старый конюх, несмотря на всю свою преданность и стойкость в испытаниях, не знал, чем помочь боярышне.
А в душе Анны зрело одно решение — отчаянное, почти невыполнимое, но упорное. Ее манил далекий и загадочный город Херсонес, от которого давно проторен путь до Константинополя, где живет патриарх, в чьей власти освободить ее от насильственных уз. Анна не задумывалась над тем, сможет ли вообще пробиться к столь высокой особе со своей необычной просьбой. Главным ей казалось одно — попасть в Константинополь, а там будет видно…
Она не хотела признаваться себе в том, что именно мечта о встрече с Дмитрием склонила ее к такому решению.
— На Переяславль путь закрыт, значит, надо ехать в Херсонес, — сказала она твердо. — Там живет купец Михаил, который мне поможет.
— Боярышня, да мыслимое ли дело — ехать в Корсунь! — Никита всплеснул руками. — Ты хоть понимаешь, какая это даль? А дороги сейчас какие — весенняя распутица! А где мы будем останавливаться по ночам, кормиться?