— Послушай. Он был один в пустом вездеходе, без скафандра, без какой-либо аппаратуры, верно.
— Да, один, без скафандра, в вездеходе ни аппаратуры, ни носителей информации, только личный идентификатор и всё.
— А система связи, система позиционирования?
— Система связи повреждена, причем варварским способом. Просто оборудование выломано из гнёзд, система позиционирования в рабочем состоянии. Я думаю, систему связи он сломал сам, а без позиционирования он бы никуда не уехал.
— Почему?
— Посмотри вокруг. Много ты видишь определённых ориентиров, чтобы точно проложить маршрут? Только рядом с какими-либо строениями можно ориентироваться, а вокруг сплошная пустыня.
— Я нет, но он работал на Марсе, наверняка хорошо его знал.
— Марс до сих пор никто хорошо не знает. Я уже три года здесь, но без системы позиционирования не поеду даже в космопорт по автостраде, хотя поездила я по Марсу прилично. Причём система позиционирования не даёт точного местоположения, только приблизительно. Здесь нет GPS.
— Понятно. Зачем тогда ему ломать систему связи. Он же должен был как-то связываться с теми, кого хотел встретить?
— Я полагаю, что он не хотел, чтобы русские могли связаться с ним. Видимо так.
— Можно же просто отключить систему, не отвечать на запросы.
— Можно. Только если система работает, то тебя можно запеленговать и найти, чего он видимо не хотел.
— Тогда получается, он ехал в конкретное место, где его должны были встречать. Связи же не было.
— Да, это наиболее вероятное предположение.
— При нём ещё что-нибудь было, документы, компьютер, что-то личное?
— Ничего, пустой вездеход и он.
— От чего он умер?
— Внешних повреждений не было, поэтому определить причину мы не смогли.
— Вы проводили вскрытие?
— Нет. Мы его обнаружили вечером, около восьми часов по нашему времени, а уже в три ночи русские прислали официальное требование о выдаче вездехода и тела с категорическим запретом проводить вскрытие.
— Как ты это объясняешь?
— Не могу понять. Либо русские сразу узнали о нашей находке, либо это всё было спланировано.
— Скорее второе.
— Почему?
— Если предположить первый вариант, то либо в вездеходе есть передающее устройство, которого вы не обнаружили, либо у русских здесь свой человек, причём очень информированный.
— Как ты думаешь? В вездеходе мог быть жучок, который мы не смогли обнаружить? Наверно нет. Остаётся русский агент, но все наши сотрудники регулярно проверяются. Причём большинство здесь уже давно и, если бы были завербованы русскими, то уже бы себя как-то проявили.
— Ты сама сказала, что требование русских пришло примерно через семь часов. Значит, агент должен был либо быть на месте происшествия и оперативно передать своим информацию, либо быть одним из лиц, обладающих полномочиями, сразу получать такую информацию. Таких лиц в колонии не много, и я думаю, их проверка проводилась очень тщательно. Вряд ли там есть агент русских. Остается второй вариант.