– Только по чуть-чуть! У нас еще на сегодня работенка есть. Нужно ведь на стадионе кубики определить на место.
С таким доводом нельзя было не согласиться и друзья, пригубив вина и оценив его букет, приналегли на плов, который, прямо таки, таял во рту. Повар получил весомую порцию комплиментов, а после ужина друзья немного отдохнули и начали готовиться к вылазке. Облачившись в спортивные костюмы, они вышли из дома, и не спеша, с видом людей, совершающих прогулку перед сном, двинулись по ночному городу.
Вот и стена стадиона. Ворота, конечно же, были закрыты, и пришлось избрать путь, которым обычно пользуются болельщики, не имеющие возможности и желания покупать билеты в кассе. Хоттабыч преодолел этот барьер без труда, а вот Костылькову пришлось попотеть – давненько старшему тренеру не приходилось брать такие препятствия.
Спрыгнув на землю, Владимир Алексеевич несколько минут приходил в себя, ловя открытым ртом прохладный воздух, а, немного отдышавшись, с трудом произнес:
– Что-то… я себя… нехорошо чувствую… Сердчишко, как бешенное… колотится… ф-у-у…
– Это у тебя от волнения, Волька, – рассеянно сказал Хоттабыч, внимательно вглядываясь в темноту. – Чай не каждый день на такие дела хаживаешь?
– В первый раз, – чистосердечно признался Костыльков. – Зато ты выглядишь, как заправский мазурик. Прямо таки – тать в нощи!
– Вроде все тихо, – Хоттабыч не обратил внимания на иронию друга. – Ну, как тебе, полегчало?
– Нормально, – проворчал Владимир Алексеевич. – Хотя, по правде говоря, сердце в груди колотилось так, как будто готово было выскочить из груди.
– Тогда пошли! – сказал Хоттабыч и, пригнувшись, осторожно двинулся вперед.
С кубиками – магнитами друзья справились довольно скоро, выкопав ямки и разместив один из них в левых, а другой в правых воротах. След раскопа аккуратно заложили дерном и убрали лишнюю землю.
– Ну вот, теперь мы готовы к завтрашней игре, – удовлетворенно сказал Хот-табыч, поднимаясь на ноги и отряхивая коленки. – Все, пошли отдыхать.
Прежним путем они покинули стадион, и уже прошли немного вдоль стены, как Гасан Абдурахман вдруг с размаху хлопнул себя по лбу и с досадой сказал:
– Волька, посмотри-ка в сумке, по-моему, я забыл положить туда лопатку.
Костыльков перерыл в сумке все, но лопатки там и вправду не оказалось.
– Делать нечего, – Хоттабыч виновато развел руками. – Нужно возвращаться. Оставлять такую улику никак невозможно. Подожди меня здесь, я сейчас.
С ловкостью кошки он опять взобрался по стене и исчез из виду, оставив Владимира Алексеевича в одиночестве.