— Мартин! — позвала его.
Он замолчал и посмотрел на меня. И чем дольше смотрел, тем тревожнее мне становилось. А затем резкие черты лица мага начали плавиться, сменяясь другими, навсегда впечатавшимися в память. Рено. Алертийский менталист.
Резко проснувшись, обнаружила, что простыня подо мной сбилась, а сорочка намокла от пота. Сердце рвалось из груди. Настоящий кошмар. Давно они мне не снились. Взглянув на часы, стоявшие на прикроватном столике, я убедилась, что уже вечер. Но спать больше не хотелось. Приняв ванну, оделась в домашнее платье и спустилась вниз, чтобы сделать ромашковый чай. Нужно было как-то себя успокоить. Но до кухни так и не добралась. В дверь позвонили. И я даже догадывалась, кто это может быть.
Открыв дверь Шефнеру, придала лицу самое виноватое выражение.
— Простите, я забыла отправить вам записку.
— О, вижу, вы уже в чуть лучшем настроении, — заметил менталист.
— У меня все хорошо, — подтвердила я.
Во взгляде его отобразилось сомнение.
— Вы позволите мне войти? Если я буду стоять у вас на крыльце, могу привлечь внимание.
Это была не лучшая идея — впускать мага в дом. Но я кивнула и пропустила его внутрь. Глава СБ направился в гостиную, но я остановила его.
— Давайте поговорим в кабинете, если не возражаете.
Если Шефнер и удивился такому странному выбору, то не подал вида. И к лучшему. Не объяснять же, что воспоминания о том, как он прижимал меня к себе в ту ночь, когда заночевал здесь, волнуют меня. Хотя в его автомобиле я теперь тоже буду смущаться. Поэтому сейчас самое главное — не создать неловких воспоминаний такого рода о кабинете.
В этот момент в коридоре появилась Кати. Увидев Шефнера, она несколько растерялась. После смерти деда поздних гостей в доме больше не было.
— Вам… принести что-нибудь? — запинаясь, спросила служанка. — Может, вы будете ужинать? Или чай?
Я кинула вопросительный взгляд на Шефнера.
— Мне кофе. Спасибо, Кати.
— Я буду ромашковый чай. И те бисквиты, что ты испекла вчера.
Пить успокаивающий чай рядом с Шефнером было так же эффективно, как прикладывать к отрубленной конечности подорожник, надеясь, что заживет. И все же я не стала изменять своему выбору. В конце концов, я всегда могу добавить в чай коньяка, хотя редкая получится гадость.
Решила не прятаться за массивным письменным столом и уселась в одно из кресел, стоявших друг напротив Друга.
— Вижу, я перестал вызывать у вас… такую резкую антипатию.
— Простите. Мое состояние не было связанно с вами.
— Я рад, — ответил маг и посмотрел на мои руки, — что вы стали чувствовать себя в большей безопасности.