И вот эта женщина пошла за Булгакова, у которого в то время не было денег, чтобы снять квартиру для совместного проживания, пошла на совершенно необеспеченную жизнь с писателем, явно не желающим приспосабливаться к советским порядкам, к советскому быту.
Понять Булгакова можно, когда он признается себе, что все больше и больше влюбляется в свою жену… Разве это не счастье?
Еще из дневника: 25 февраля 1924 года он записывает: «Предо мной неразрешимый вопрос. Вот и все».
И разве только один неразрешимый вопрос вставал перед ним в то сложное и непредсказуемое время, когда столько, казалось бы, противоречивого и даже противоположного по своим устремлениям сталкивалось в борьбе, составляя единое целое — ЭПОХУ.
В это время он с увлечением работает над фантастической повестью «Собачье сердце», но тут же встает неразрешимый вопрос: где и кто ее напечатает… Если уж с «Дьяволиадой» и «Роковыми яйцами» были трудности, то в «Собачьем сердце» он покажет, на что он способен как писатель, художник, творец совершенно невиданного вымышленного мира, где реальное соседствует с фантастическим. Его торопили… Ангарскому повесть понравилась, и он попросил поспешить с ее окончанием: недели через две-три он может уехать за границу, а без него никто не возьмется провести ее через цензуру. Конечно, Булгаков работал со всей энергией, ему присущей, но так не хотелось портить конец, как это было с «Роковыми яйцами».
«Собачье сердце»» Булгаков читал не только у Ангарского, но и на «Никитинских субботниках», хотя публику, которая там собиралась, он не уважал. Но именно на «Никитинских субботниках» он услышал самый высокий отзыв, который ему доводилось услышать за всю свою творческую жизнь. «Это первое литературное произведение, которое осмеливается быть самим собой. Пришло время реализации отношения к происходящему», — сказал один из выступавших на обсуждении повести.
Работа над повестью подходила к концу, когда Ангарский ознакомил Булгакова с отзывом М. Волошина о шестой книжке «Недр», где, как известно, были опубликованы «Роковые яйца» и где по первоначальному замыслу должна быть «Белая гвардия». О «Белой гвардии» Волошин говорил как о вещи «очень крупной и оригинальной». Ангарский не согласен с Волошиным, считает, что роман слаб, а сатирические повести хороши, но их трудно проводить через цензуру. Вот и «Собачье сердце» вряд ли пройдет.
Так оно и получилось. Повесть долго держали в цензуре. И перед Булгаковым встал вопрос, опять же «неразрешимый»; либо ждать публикации «Собачьего сердца», либо опубликовать сборник «Дьяволиада», уже сданный в производство, но одновременно опубликовать издательство не в состоянии. Но вскоре и этот «неразрешимый вопрос» уже не вставал перед ним. Ангарский уехал в командировку, а цензура вернула повесть как недопустимую в печати. Вместе с «Собачьим сердцем» издательство «Недра» возвратило и «Записки на манжетах»…