Ночь на Ивана Купала
- Бабушка, а почему на улице горят костры, и никто не спит? Ведь уже так поздно.
Маленькая девочка лет шести сидела за резным туалетным столиком на слишком высокой для нее табуретке и вопросительно смотрела в зеркало на пожилую женщину, что своими сморщенными руками расчесывала буйные золотые кудри внучки. Старушка отвлеклась от своего занятия и посмотрела на отражение девочки. Когда-то и у нее были такие же непослушные волосы, цвета пшеницы и ясные голубые глаза. Но как же это было давно. Сейчас, рядом с этой непоседливой егозой Серафима все сильнее ощущала на себе трухлявые руки старости, что уже успели посеребрить почти все ее волосы и оставить лишь половину жизненного блеска в уже серых и подслеповатых глазах. Но сожалений не было. Она прожила поистине счастливую и богатую на события жизнь. Ее пятеро детей и двенадцать внуков были тому ярким свидетельством, а маленькая Алиса и вовсе долгожданным подарком. Первая и любимая правнучка. Вот только Сима всегда называла ее просто внучкой, как и малышка звала женщину бабушкой.
- Сегодня Купалье, милая. Молодежь будет жечь костры до самого утра.
- А зачем? – девочка резко развернулась лицом к Серафиме, - у нас никогда не жгли.
Женщина мягко вернула малышку на место и продолжила расчесывать еле влажные волосы. Они были мягкими и приятными на ощупь, а процесс приносил умиротворение старой душе.
- Конечно, не жгли. Ты ведь в городе живешь. А тут деревня, и правят старые поверья и обычаи, - Сима чуть сильнее, чем следовало, потянула за волосы, и девочка вскрикнула.
- Больно!
- Прости, воробушек, - старушка мягко улыбнулась насупленным бровкам в зеркале. Только их и было видно за сложенными почти под самым носом руками.
- Не сердись, а то не расскажу ничего, - шутливо пригрозила пальцем пожилая женщина.
- А ты больше не тяни, - буркнули где-то в районе локтей.
- Не буду. А ты сиди смирно и слушай.
Малышка тут же опустила руки на колени и выпрямилась, готовая внимать каждому слову прабабушки.
- Я расскажу тебе сказку про ночь на Ивана Купала.
***
- Прыгай, Сима! – кричали ребята со всех сторон.
Я была далеко не последней в очереди на прыжки через костер, потому вполне обоснованно боялась тычка в спину. Это не давало сосредоточиться и, наконец, прыгнуть через неоправданно высокое пламя. Что-то перестарался дядька Василь в этом году, как бы платье не подпалить.
- Она боится, - выкрикнула худая, как щепка, Машка. Ей нравился мой одноклассник Вовка, а ему - я. И теперь понятны ее выкрики.
- Давай, Ромова, смелей, - это как раз тот самый Вовка.