друг друга, почему-то было неловко. Ида внезапно подошла ко мне и встав на цыпочки
поцеловала, её теплые и сочные губы были словно мед. Я прижался к ней и стараясь
повторять за ней все движения.
- Это наш секрет! – требовательно сказала она, пристально смотря мне в глаза. Я
лишь согласно кивнул в ответ, не зная про что она, то ли про зал, то ли про то, что между
нами сейчас произошло. В любом случае в замке у меня не было никого, кому бы я мог
доверить свои тайны или попросить совета. Даже приходящий на исповедь священник не
вызывал у меня доверия, и не смотря на все расспросы и доверительные разговоры, я
тщательно скрывал в себе свои мечты и желания.
Так мы стали встречаться. Правда из-за того, что Ида работала по дому, ей не
удавалось часто вырываться, но все же когда наши встречи случались, каждое соитие было
жарким и страстным. При одном только взгляде на неё я расцветал, жизнь казалась
прекрасной и замечательной, незаконченные картины словно по взмаху руки волшебника
рисовались сами собой. Когда я смотрел на те стены, которые раскрасил до начала встреч с
Идой, они мне казались какими-то тусклыми и блеклыми, новые же рисунки были почти
живыми.
Я настолько погрузился в свои переживания и впечатления от новых чувств,
захвативших меня, что потерял бдительность, не замечая, что после работы на камзоле
остаются пятна краски. Конечно же расплата за небрежность пришла быстро.
В один из дней, когда я находился в зале и настолько увлекся, что пропустил звук
шагов, только гневный рык отца заставил меня вздрогнуть и повернуться. Улыбающиеся
братья, которые видимо и выследили меня, привели сюда отца и мать, сзади них мелькали
любопытные лица слуг.
- Анри! – отец был взбешен, - я же запретил тебе!
- Дарек! – мать была спокойна, - не при челяди.
Отец глянул на неё и подошел ближе, осматриваясь.
- Похоже ты тут с самого начала моего запрета? – поинтересовался он таким
тоном, что у меня мурашки побежали по коже.
- Прости отец, - я не знал, что сказать, оставалось только смириться и ждать
наказания.
- Дайте пройти, - через тихий шелест переговоров прислуги прорезался знакомый
властный голос. Я встрепенулся, епископ заезжал к нам в замок каждое воскресенье и в
присутствии него отец и мать меня обычно не наказывали, дожидаясь его отъезда.
- Падре, - отец слегка наклонил голову, репутация епископа была такова, что без
консультаций с ним городской совет не принимал ни одного решения. Поэтому мало кто из
тех, кто хотел и дальше жить в нашей области решался с ним ссориться.
- Граф дю Валей, - епископ наклонил голову еще ниже, все же он был гостем в