Сидение приятно покачивало, и перед глазами в две белые прямые линии слились фонари по бокам Кировского проспекта. Тело сделалось лёгким, и Андрею захотелось спать. Именно спать – впервые за последние сутки. До этого он забывался, терял сознание, а теперь на него наплыла приятная истома.
И словно в далёком прошлом оказался вчерашний страшный вечер, закончившийся неслыханной удачей. Ясно, что Захар очень заинтересован в дальнейшем использовании Обера. Более того, сейчас непременно поднимется финансовый вопрос. И вот тут нужно подумать, как доходчиво объяснить всё, если доведётся, хоть самому начальнику Управления.
Андрей зевнул, прикрыв ладонью рот, и почувствовал, что сейчас отрубится по-серьёзному. Вздремнуть бы хоть немного – минут десять! Ночи, считай, не было. Весь день он на ногах. Два хватит зевать, как крокодил, чёрт бы его…
– Макс, я малость подремлю, – сказал Андрей, не открывая глаз. – Когда приедем, разбуди, ладно?
Он не успел даже услышать, что ответил шофёр. Сию минуту куда-то пропали фонари, колючая ледяная метель, мост и Нева. На какое-то время пропало всё.
* * *
– Приехали, барин! Вставайте, – Максим тряс Андрея за плечо. Тот с трудом разлепил веки и долго моргал, глядя на шофёра. – Ты сколько ночей не спал, колись! – Коврига ёрничал, ничего, естественно, не зная о случившемся вчера. Но за его шуточками проглядывало серьёзное беспокойство. – Слушай, ты как хочешь, но в ночных сменах нужно сделать перерыв…
– Пошёл ты в баню! – вяло отозвался Озирский, вылезая наружу.
После того, как он пригрелся в «рафике», мороз свирепо схватил за руки, за щёки, за голую шею. Заметив, что шарф давно болтается на правом плече, Андрей окончательно стащил его и сунул в карман.
– Поскольку метро отсюда не близко, подожди меня до конца совещания, или что там у Захара будет. За это завтра получишь выходной – я договорюсь.
– Есть, товарищ капитан! – сразу воодушевился Коврига и тут начал строить планы на свободный день.
Местный мороз был страшным, как и жара. Влажный воздух превращал всяческие погодные экстремумы в сущую муку. Озирский взбежал на ступени, потянул на себя тяжелую дверь, оглянулся. Макс запирал «рафик», чтобы тоже уйти отдохнуть в тепло.
Дежурный, улыбаясь до ушей, протянул руку. Озирский стиснул её и удивился, что его «клешня» обессилела как минимум вдвое.
– Горбовский вызывал? – спросил дежурный, поправляя фуражку. – Он тебя тут с фонарями ищет. Чепе у них какое-то…
– Какое, не знаешь? – с надеждой спросил Андрей.
Капитан Горохов с сожалением развёл руками.
– Честное слово, не в курсе.