— Что это, Савва? — спросил командор, когда солдаты открыли двери ангара, в котором в затемнении стояла ажурная сварная конструкция на колесах.
— Это, Вит, пионер заката эпохи воздухоплавания, — гордо заявил я — Летательный аппарат тяжелее воздуха. Плоскости только перкалью обшить, да кокпит жестью обтянуть для лучшей обтекаемости воздуха. И можно лететь. Вон у стены пропеллер стоит.
— Паровая машина Урса, как я понял? — Плотто обошел недостроенный самолет со всех сторон.
— Она самая.
— Работает на чем? Керосине? — Именно так.
— Сколько ест горючего? — Точно не знаем. Могу сказать только, сколько эта машина потребила на стенде.
— Меня интересует расход топлива в полете, — Плотто снял кепи и, не выпуская его из руки, почесал затылок.
— Полечу — узнаем, — пожал я плечами.
— Сам собрался лететь? — Ну а кто же? — Не-е-е-ет, Савва, так дело не пойдет. Я запрещаю тебе летать. Разобьешься, кто машину доделает с учетом ошибок? Я тебе парочку мичманцов пришлю. Как ты говоришь, безбашенных. Они станут твоими испытателями, тем более все свободное время только и спорят о возможности летательных аппаратов тяжелее воздуха.
— Я думал, ты вообще эту идею зарубишь, — ухмыльнулся я.
— Какая скорость у него будет? — не обратил командор на мою сентенцию.
— Километров сто тридцать-сто сорок в час где-то по расчетам. Но если сделать планер более обтекаемым, то еще прибавить можно, движок потянет.
— Годится.
— А что случилось? — Завтра, наверное, уже будет во всех газетах. Островитяне тремя дирижаблями бомбили нашу базу флота на северном море. Никого не утопили, но сам факт. Зенитки оказались слабо эффективные. Там либо все баллистические расчеты надо менять, либо другие снаряды применять, а не шрапнель. А такой истребитель дирижаблей будет в самый раз. Главное догонит. Не маловато будет иметь один пулемет? — Больше планер не потянет. Нужна совсем другая конструкция.
— Вот и делай другую конструкцию, а сам летать не смей. Приказываю тебе именем императора.
— А в бой? — спросил я с надеждой.
— В бой пойдешь только тогда, когда самолет испытают и докажут что он может летать. Летчиков мы найдем и обучим. А вот такую голову, что придумывает такие штуки вряд ли. Понял, Савва? — Что уж тут не понять… — шмыгнул я носом.
— Обидно только.
— Кобчик, вы капитан-лейтенант воздушного флота или кто? — прикрикнул на меня командор.
— Отставной капитан, — буркнул я.
— Ну, так марш на медкомиссию, — рявкнул Плотто.
— Развел тут, понимаешь, студенческий салон с барышнями.
— Знаешь что, капитан-командор, — упер я руки в боки.