Посыльный нахмурился. Неужели он ошибся, когда изучал регистрационный журнал? Возможно, неправильно запомнил номер, указанный рядом с фамилией Любителя Опиума? Но нет — он никогда не допускал ошибок. Больше похоже на то, что ошибся начальник тюрьмы, когда вносил в журнал очередную запись.
По-прежнему не заходя в камеру, посыльный вгляделся в дальний правый угол помещения. Никого. Вгляделся в дальний левый угол. Там тоже никто не скрывался.
Он медленно зашел в темную камеру. У противоположной стены находилась сложенная подвесная койка. Тонкий матрас и одеяло стояли вертикально внутри и поджидали очередного постояльца. Посыльный переключил внимание на стол. Стул стоял чуть наискосок, словно кто-то его отодвинул, чтобы укрыться под столом. Приготовившись завершить свою миссию, посыльный резко сдвинул стул в сторону и нырнул под стол.
Его руки ухватили воздух.
На столе не было миски — одна только Библия.
«Чертов толстяк записал не тот номер, — выругался про себя посыльный. — Теперь придется осматривать все эти проклятые камеры!»
Он вышел обратно в коридор и закрыл дверь, чтобы она не загораживала обзор. Наугад решил проверить камеру по правую руку. Отпер замок и шагнул в вонючую каморку — здесь пахло фекалиями, которые плавали в ведре, служащем в качестве ночного горшка. Пустая миска на столе указывала на то, что заключенный целиком съел отравленный ужин. На койке лежал и похрапывал грузный мужчина — слишком грузный, чтобы быть Любителем Опиума.
«Дьявольщина!» — снова не сдержал эмоций посыльный.
Он осмотрел следующую камеру и следующую за ней. Любителя Опиума в них не оказалось.
«Сколько у меня еще осталось времени? Когда охранник, что провел меня сюда, решит отправиться на поиски? Я не могу проверить все камеры во всех пяти коридорах! На это уйдет несколько часов!»
Де Квинси дождался, когда неизвестный выйдет и закроет дверь, и облегченно вздохнул. Спрятался он в единственно возможном месте.
За некоторое время до того он в безысходном отчаянии спрятал миску с несъеденным картофелем и бульоном в ведро, служившее здесь туалетом, и отодвинул стул из-за стола, создавая впечатление, что именно под столом он и укрылся.
Услышав звук шагов в дальнем конце коридора, Де Квинси убрал с койки одеяло и матрас и, подгоняемый страхом, снял с крюка один конец койки, потянул на себя и закрепил его вместе с противоположным концом. Таким образом, спальное место оказалось сложено у стены точно так же, как было сложено, когда он появился в камере. В пожарном порядке он поставил матрас вертикально внутри сложенной койки, а скатанное одеяло поместил сверху — опять же в точности как все находилось, когда камера еще пустовала.