– Фи, кражи! Я больше по изменникам Родины работаю.
Феклистов изменился в лице.
– Правду скажи – блатовал?
– Ты о чем?
– К себе перейти.
– Не понял.
– Ну – гэбэшник этот.
– У нас даже разговора не было.
– Ох, чую – подкатывает к тебе. Они же там соломку мягко стелют, а спать жестко.
– Выбрось из головы.
– Ловлю на слове. Выздоравливай.
Феклистов убежал. И ведь как в воду смотрел. Третьим днем Андрей вставать стал, держась за стенку в коридоре, добрел до туалета. Послушал в курилке разговоры пациентов. Все больше о болезнях говорили. Андрею неинтересно про аппендициты и грыжи слушать, в палату побрел. Дверь открыл, а там лейтенант-гэбэшник на стуле раскачивается по-хозяйски.
– Добрый день, Андрей Михайлович!
– Здравствуйте.
– Зачем же так официально? Как здоровье?
– Понемногу выкарабкиваюсь.
– Вам привет и наилучшие пожелания мое начальство передает.
– Спасибо.
Засунули бы они свои приветы в… известное место. Приходилось на фронте Андрею пересекаться со Смершем. Разные люди были. Порядочные и сволочи, как везде. Одни сразу пистолетом в зубы тыкали, за человека тебя не считали. Другие разбирались спокойно. Андрей сам свидетелем был, когда наш «Т-34» подбили, но не подожгли. Экипаж машину покинул, так им самовольное оставление поля боя пришили.
– Надо было из танка огонь из пушки вести, атаку поддерживать, – назидал контрразведчик.
А фронтовики знали: подбитый танк – отличная мишень для немецкой артиллерии. И горит танк, хоть и железный, очень быстро. Не успел выбраться из горящей машины за пять-десять секунд, значит, живым сгоришь. Выслуживались некоторые, награды себе в тылу зарабатывали. А танкистов тех перед строем расстреляли. Андрей до сих пор их лица помнил. Поэтому в ГБ идти принципиально не желал. Он уже понял, зачем лейтенант пришел.
– А еще мое начальство с областным руководством милиции созванивалось. Пусть представление пишут – а мы со своей стороны ходатайство поддержим. Пора тебе лейтенантом быть, а ты все в младших.
– Кто не хочет расти?
Звездочки на погонах, конечно, приятно. Только в армии за звание и должность платят, а в милиции – нет. Морально приятно, но Андрей бы предпочел повышение денежного довольствия.
– Правильно понимаешь. Заслуженный человек, на фронте разведчиком был, имеешь награды и ранения. Тебе самая дорога к нам.
Ой как угадал Феклистов! Подкатился гэбэшник, ловко подъехал.
– А что? Выздоровеешь, поговорим.
– Для начала до сортира научиться ходить надо.
Лейтенант засмеялся.
– Я с хирургом говорил. Рана затягивается, кровопотеря, правда, большая. Но через две недели как огурчик будешь.