— Право перерезать ленточку предоставляется нашим почетным гостям: первому секретарю городского комитета КПСС Нелли Матвеевне Степанковской и представителю компании «Интернейшнл Инжиниринг» в Москве мистеру Кэролу Розенфельду!
Кирилл-Кэрол и Степанковская взяли у «беретов» ножнички и разрезали пересекавшую проход алую ленточку, естественно, в двух местах. Отрезок ленты Кирилл перерезал пополам и половину вручил Нелли Матвеевне. Затем весь народ — человек двести, как прикинул Серега, — поднялся по ковру в зал. Однако, когда рассеялись по этажу, оказалось, что это не так уж и много.
Оля, ловко подхватив под руку мистера Розенфельда, поднималась по лестнице с уже явно нероссийским достоинством. Сергей шел рядом с ними.
— Вы нам расскажете о вашей «Истине»? — спросила Ольга.
— Если о картине надо рассказывать, заметил Кирилл, — это не картина.
— Нет, — спохватилась его супруга, — я не это имела в виду. Интересно знать, как он работал, как творил… Расскажете, Сергей Николаевич?
— Скучно получится, — сказал Сергей Николаевич, — ничего особенного. Вот сама картинка, глядите. Освещена хорошо, как мне кажется…
Да, освещение было поставлено мастерски, профессионально. Эффект исходящего из-за черной полосы таинственного света был усилен, женские фигуры стали выглядеть еще рельефнее, и ощущение кривизны пространства, о котором говорил Владик, тоже стало заметнее. Кирилл посмотрел справа, слева, фронтально — точь в точь как в свое время Владик, затем отошел подальше и, вздохнув, сказал:
— Не потяну. Если Клингельман или Мацуяма вцепятся — не потяну…
— У нас же есть свободных десять тысяч… — заглядывая мужу в глаза, напомнила Ольга.
— Смешно! Дай Бог, чтоб они на первой сотне закончили…
«Бизнес, — подумал Серега, — чистый бизнес! Акулы мирового капитала… Как по учебнику — мелкие уступают добычу крупным».
Мацуяма-сан со свитой из трех «спектровцев» и дамы-переводчицы, в которой он не нуждался, находились в другом конце зала. Клингельман, которого сопровождал сам Владик, рассматривал коллекцию, представленную «митьками».
— А почему Иван Федорович предложил вам открыть выставку? — спросил Серега.
— Сам по себе я мало что стою, — усмехнулся Кирилл, — просто я представляю фирму, которая будет поставлять вашему заводу оборудование. Директор у вас — просто душка!
— Простодушка или просто душка? — не понял Серега.
— И то, и то, — усмехнулся Кирилл, но тут же исправился. Конечно, в хорошем смысле слова…
«И тут бизнес, — подумал Серега, — наверняка мистер Розенфельд получил цеу загнать здесь оборудование, которое во всех нормальных странах уже списывают. Неликвиды, так сказать. Директор о мировом уровне имеет представления такие же, как о ядре Земли или о какой-нибудь туманности Андромеды. Что-то слышал, что-то видел, но надуть его — пара пустяков. А поскольку мистер Розенфельд, наверное, напустил важности, туману и всего прочего, то директор и увивается вокруг него, боясь, что контракт заключат другие и уйдет у него из-под носа чудо-технология…»