— Поглядим. А эти семь с половиной? Это что?
— Ну, это часть, которую они взяли наличными из причитающейся доли в прибыли. Им причиталось примерно сорок процентов — 240 тысяч округленно. Это деньги кооператива…
— Ладно, с финансами будем особо разбираться, — прервал Ивана Федоровича товарищ из прокуратуры, — значит, еще один вопрос к Сергею Николаевичу: ваша бывшая жена сейчас является женой Смирнова, верно?
— Да, — Серега уже понял — ищут зацепку.
— У вас не было никаких конфликтов со Смирновым на этой почве?
— Нет. Я даже толком не знал об их браке.
— Значит, у вас были нормальные отношения?
— Конечно. Не то чтобы очень теплые, но вполне нормальные.
— Скажите, а Сорокин Михаил вам знаком?
— Да. Я занимался с ним в изокружке. Довольно способный, очень хорошо писал портреты. После армии предпочел спорт, со мной общался так, мимоходом. Вот у Ивана Федоровича был на хорошем счету, я знаю.
— Совершенно верно! — подтвердил Иван Федорович. — Очень хороший парень, в нашем клубе — одна из ярких личностей, воин, наставник тех, кто помоложе.
— Хорошо. Горбунова Валентина и Епишкина Антона хорошо знаете?
— Знаю. Хотя в клубе они редко появлялись. Я семьи их знаю. Матери обоих со мной в одной школе учились. Семья у Епишкина сложная, родители пьют, почти не работают. У Горбунова получше, но сыном мало занимаются, больше о работе думают.
— Вот-вот! — вздохнул Иван Федорович. — И у нера-' ботающих, и у трудяг, у всех дети портятся.. Упала дисциплина. А перестройка — это не анархия…
— Ну, пожалуй, пока все, — сказал прокурор. — Работайте, товарищи, извините, что оторвал от работы. Всего доброго, увидимся еще, надеюсь. Постарайтесь из города пока не отлучаться. Это не подписка о невыезде, а просьба. Могут понадобиться кое-какие разъяснения.
Чины удалились.
— Неприятно, неприятно все это, — в очередной раз вздохнул Иван Федорович,
Серега знал, чего боится завклубом. Сейчас милиция и прокуратура будут интересоваться клубными порядками, разбираться, расспрашивать, что и как у «беретов», у. работников клуба, местных жителей. Вряд ли Иван Федорович был как-то замешан в убийстве, но вот при разбирательстве могли всплыть и «чирики» за вход, и «комнаты сказок», и наверняка еще что-нибудь, о чем Серега не мог знать.
В дверь постучали, и вошли сразу четыре человека. Двоих Серега сразу узнал: это были ребята, приезжавшие с Владиком еще до аукциона. Они были похожи на тех двоих, водителя и Юру. С ними был еще один молодой человек такого же типа, которого Серега раньше не видел, а также спортивного склада высокая и миловидная девушка.