— Братан… — пробормотал еще раз Котел. — Тачку водить умеешь?
— Случалось… — ответил Леха.
— Свези меня на Полевую, в больницу. У нас там лекарь свой, поможет. Никуда не заявит… Свези, а? Жить хочу! Жить…
Идти он не мог, не притворялся. А веса в нем, пока еще живого, было под сотню кило. Может, чуть поменьше, если крови пол-литра вытекло. Надрываться из-за этой морды? И потом, привезешь его лекарю, а там дружки… Намотают на нож кишки!
Но Коровин отчего-то пожалел Котла. Наверное, оттого, что тот его не стал бить, когда увидел в глазах испуг, а только пнул под зад. Вот зачем он это сделал, дурак? Ведь разошлись бы по-мирному. Небось, и Нинку он досмерти не убил бы. И чего все хорошие мысли в голову приходят после того, как чего-то стряслось? Судьба ж индейка, а жизнь — копейка. Подвернись ножик Котлу, повез бы он Леху в больницу?
И все-таки ведь не гад же Коровин, верно? Лежит человек с распоротым брюхом, умоляет Леху отвезти его к доктору, который обслуживает членов банды, ничего не сообщая в милицию. Может, и впрямь надо так сделать. Может, тогда и с паспортом дело проще обойдется? По-человечески…
В общем, наскоро застегнув на Котле куртку, Леха с помощью Нинки выволок его во двор. Тяжко это было, ничего не скажешь, но сдюжили.
— Тут рядом, — пролепетал еле слышно Котел, — у баков. Ключики в кармане… Возьми…
За кучей баков стояла машина. Серая «восьмерка» с темными стеклами.
— Она у меня на сигнализации не стоит, — сказал Котел, — открывай, не беспокойся…
Коровин отпер сперва правую дверь, и они с Нинкой еле-еле, пыхтя и мешая друг другу, втащили на правое переднее сиденье раненого.
— Давай в дом, — приказал Леха Нинке, выскочившей на ночной холод в халате на голое тело и тапках на босу ногу. — Простудишься…
Прав у Лехи, конечно, не имелось, но машину он водил неплохо. Правда, не знал, как по городу получится. Хоть и ночь, движения почти нет, но гаишники-то не дремлют…
Завелась почти сразу, не успела, видно, простыть.
— Братан, — прошептал Котел, — плохо мне… Скорей вези, жми…
— Где это, Полевая? — спросил Леха. — На Усыскина выезжать?
— Не надо… Ты дом объедь, вправо… Сюда, точно. В ту дырку, между сараями. Направо потом. И дальше, через дворы, все прямо… Там скажу.
Леха поехал. Дальний свет метался по обшарпанным стенам, мусорным ящикам, бакам и кучам. Прокатил через две шеренги жестяных гаражей и деревянных сараюшек, повернул вправо. Здесь была другая застройка — хрущевки. Одинаковые коробки-пятиэтажки стояли в шесть рядов. Леха ехал между пятым и шестым рядами, ни огонька в окнах не светилось.