Брайн прервал ее чтение:
— Хочу завтра пойти в Ноук, погляжу, что там делается. А потом в Вишневый сад, повидать Кена и Альму Арлингтон.
Газета с шуршанием опустилась к Мэри на колени.
— Увидишь, как там все теперь по-другому. Дом наш уже сломали. Я слыхала, что и Арлингтоны скоро будут перебираться.
На этот раз он ночевал дома, и, когда на следующее утро проснулся, с одного бока у него лежал Фред, с другого — Артур. Брайн спихнул со своей спины коленку Артура и вспомнил, что собирался пойти в Вишневый сад. Час спустя он уже шагал по улице, прошел поле и свернул к Новому мосту. Он поглядел с него вниз и увидел, что, кроме поля у самого моста, все прежнее исчезло. Все стало иным. За широким новым бульваром стояли дома — в этой стороне продолжать исследования, очевидно, смысла уже не было. Можно идти и идти и так и не встретить никого из тех, кого Брайн знал, — он мог плутать в горах Дербишира, дойти до Уэльса, до Атлантического океана и не увидеть ни одного знакомого, дружеского лица, чтобы было кому сказать: «Привет!» — или спросить: «Где дорога обратно в Ноттингем?»
На том крохотном лоскутке земли, который оставался еще не тронутым, он перепрыгивал через ручьи, перелезал через низенькие изгороди. В ложбинах и зарослях кустов прятались цветы, иногда они стояли под ветром на холмиках. Ветер трепал волосы Брайна, небо было почти все голубое. Вдалеке щипала клевер лошадь, и Брайн подумал, что, наверно, это та же самая, которая паслась здесь все эти четыре года, когда он проходил через поле в Ноук.
Он пересек бульвар и вышел на улицу с новыми домами: с того места, откуда надо было сворачивать к Ноуку, он не увидел ни дыма, ни крыши. Кусты изгороди были сломаны, калитка сорвана с петель, и вместо стен цвета охры глаз его встретил пустое пространство, а за ним — густую черную тень еще не тронутого леса. Крапива и колючие кусты хватали Брайна за ноги, от дома осталась только фундаментная кладка. Брайн вошел туда, постоял и посмотрел, потом стал ходить от кухни к гостиной, спустился в кладовку — все было завалено кирпичом, грязью и осколками стекла тех окон, из которых Брайн видел чудесные поля и сады. «Вот и нет Ноука, как быстро…» — подумал он и представил себе, как это происходило: начали с труб и крыши, все сплошным потоком летело вниз во двор, затем, уже медленнее, принялись разваливать стены, и грузовики увезли весь хлам прочь.
Сад превратился в джунгли. Брайн дошел до колодца у самой изгороди — колеса у колодца (такого, как на картинках в сказках) уже не было. Брайн стал бросать камешки в непотревоженную глубину. Шум падающих камней заворожил его, он лег грудью на край колодца, — миром и покоем дышали секунды, пока камешек, выскользнувший из руки Брайна, успевал удариться о водную глубь внизу.