— Кофе, — сказал он в микрофон, развернул газету и углубился в чтение.
Стук моего сердца поутих и стал напоминать нормальный, и я беззвучно отругал себя за излишнюю подозрительность и трусость. Затем произнес вслух в свой микрофон самым низким голосом, на который были способны мои голосовые связки:
— Черный кофе и малигатони[6] с клецками.
— Опустите шесть долларов, если вам не трудно.
Я сбросил монетки. Сбоку от меня послышалось громыхание оборудования, и на стол выскользнул заказанный завтрак. Я ел неторопливо, поглядывая на часы, затем принялся потихоньку цедить кофе. Я хорошо знал, отсиживаясь как-то в морозильной камере, что на профилактику у механика уйдет не меньше тридцати минут. Я просидел за столиком сорок, и только потом вышел из-за него. Я старался не думать о том, что обнаружу, когда наконец попаду в подсобное помещение Максвиниз. Я хорошо помнил свои прощальные слова — я буду следующим человеком, который войдет в эту дверь. Хо-хо. Следующим человеком оказался механик. Поймал ли он Слона? Я вспотел от одной мысли. Скоро я сам это узнал. Я прошел мимо того грибка, где сидели полицейские. Их не было — ушли обыскивать другую часть улицы — меня, наверное, ищут. Я снова направился к торговому центру. И повстречался с отъезжающим от служебного входа славным фургончиком Максвиниз.
Я держал ключи наготове. Когда я подходил к двери, дорога была пуста — затем я услышал позади себя чьи-то шаги. Полиция? Все с той же заученной настойчивостью мое сердце заколотилось вновь. Я замедлил шаги, подходя к двери. Остановившись и наклонившись вперед, я мял ключи в ладони, словно выбирая нужный мне. Рассматривая ключ, я слышал, как кто-то прошел мимо меня. Молодой человек, который не обратил ни малейшего внимания на мое присутствие. Он продолжал вышагивать по дороге и вошел в дальние ворота рынка. Я оглянулся через плечо — затем прыгнул к двери, пока не появился еще кто-нибудь. Повернул ключ, толкнул дверь — и она, конечно же, не открылась. Запирающий механизм, который я туда вставил, сработал отлично. Он разблокируется через минуту. Шестьдесят коротких секунд. Шестьдесят невыносимо долго тянущихся секунд. Я стоял у двери в своем прекрасном деловом костюме, который был здесь так же неуместен, как и соски на брюхе борова-свинобраза, как было принято говорить у нас на ранчо. Стоял и покрывался испариной, и ждал появления полиции или опять какого-нибудь прохожего. Ждал и терпел. Пока наконец ключ не повернулся, дверь не открылась — и я ввалился внутрь. Пусто! На дальней стене стучало и визжало автоматическое оборудование. Булькал раздатчик напитков, наполняющий контейнер просвистел вниз и исчез. Зато появился дымящийся паром поджаристый бургер. И это продолжалось день и ночь. Но среди всего этого механического движения не появлялась никакая человеческая фигура. Они схватили его — полиция нашла Слона. А теперь они схватят меня.