Да знали бы они, чего Саше стоит беречь мать от самого страшного известия – о том, что Артёма больше нет, и они с Аллочкой ходят по краю пропасти! Мать всё равно ничем не поможет, только получит новый апоплексический удар. Да и от всего большого украинско-молдавского семейства толку нуль. Посмотреть да на них в Сашином положении, какими бы они были ласковыми и как берегли маму…
Саша уже признавалась самой себе в том, что боится ещё и перламутрового с золотом телефонного аппарата, который своим серебристым звонком в последнее время возвещает только о каких-нибудь новых напастях или о желании мамы в очередной раз перепеть древнюю арию. Ну, хоть бы кто-нибудь действенно помог – так, чтобы стало хоть чуточку легче…
– Кто там?
Саше не хотелось включать телевизор и камеру. Перед тем, как спросить, она надела поверх откровенно-прозрачного халатика и красного белья ватный монгольский халат.
– Виктор. Ты просила меня приехать, да я и сам собирался.
Хочет поторопить с продажей квартиры. Он тоже человек подневольный, и руководство требует с него возврата долгов, причём не только его банка, но ещё и пяти чужих.
– Проходи, Витя. – Саша открыла «сицилийские» замки, отступила, приглашая Старосвецкого в холл. – Извини, у меня такой вид…
– Ты прекрасна, дорогая!
Виктор Аверкиевич, как всегда, излучал уверенность и элегантность, хотя заметно похудел. Саше сразу же бросился в глаза шрам на его шее, у сонной артерии, оставшийся после Афганистана. Виктор и сам не раз вспоминал о своём невероятном везении – осколок не достал до сонной артерии всего сантиметр. Чернильного цвета костюм Старосвецкого походил на неизвестную униформу, особенно в сочетании со снежно-белой рубашкой и узким галстуком, похожим на змейку. Плаща на Викторе не было.
– Одна дома? Дочери нет?
– Она у подруги. Садись.
Саша указала на одно из кожаных кресел. Их было два, ещё такой же диван и журнальный столик. Стильную мебель с экологически чистым наполнителем Артём купил нынешней весной, чтобы придать холлу представительный, солидный вид.
– Благодарю. – Виктор присел на краешек дивана.
– Выпьешь чего-нибудь? Или ты за рулём?
– Я пассажиром сегодня, на «Ягуаре». Одного воротилу встречал. Нужно было марку держать, потому и вызвал в воскресенье шофёра. Так что могу себе позволить, но только немного. Что у тебя есть?
– «Барон д'Ариньяк». Кажется, ты это вино ценишь.
– А старенького виски не найдётся? Сыро очень – хочу согреться.
– Только ликёр из виски, на меду и тридцати пяти травах. Артём говорил, что его пьют разве что олимпийские боги. Именно такой вкус должен быть у нектара и амброзии. А сам и бутылку не успел открыть, – вздохнула Саша. – Ты будешь пить?