– Ишь, пацанка носится! – каркнула вслед старуха. – Этак и людей пришибить недолго…
Поскольку лифт был занят. Арина через ступеньку припустила вверх. Выплёвывая набившиеся в рот волосы, она припала лбом к стене и некоторое время отдыхала. Потом, найдя нужную квартиру, нажала на кнопку звонка, молясь всем угодникам, чтобы кто-нибудь оказался дома.
Молитва была услышана, потому что за дверью раздались шаги. Потом грудной женский голос спросил:
– Кто там?
– Мария Георгиевна, вы меня не знаете… Мне Андрей очень нужен. Откройте, пожалуйста! Он должен был сегодня со мной встретиться…
Арина успела подумать, что мать Андрея может ей и не открыть. Человек незнакомый, дома, наверное, дети – мало ли, что может случиться? Но Арина ошиблась, потому что один за другим защёлкали замки, потом открылась дверь. Наверное, Мария привыкла к таким визитам – агентура у её сына была обширная.
На пороге появилась удивительно красивая, несмотря на усталый вид, женщина. Мать Андрея куталась в пуховый платок, хотя на улице было тепло, и Арина жалела, что оделась в шерсть. Мария Георгиевна оказалась настоящей генеральской дочерью – в своей белой, с кружевом, блузке и тёмной юбке до середины икры. Широкий лакированный ремень с массивной пряжкой плотно обхватывал её тонкую, даже без корсета, талию.
Арина виновато улыбнулась, увидев эту величественную даму, и опустила голову.
– Простите меня, нахалку, но дело очень срочное. Андрей дома?
– Он вскоре должен прийти, – ответила мать Озирского и дотронулась до дрожащей Арининой руки, сжимающей ремень сумки. – Проходите, девушка! – Она посторонилась. – Вы чем-то расстроены? Как вас зовут?
Арина назвала имя и девичью фамилию. Успокоенная видом и голосом хозяйки, она наконец-то разжала пальцы, и сумка упала на подзеркальник.
Мария Георгиевна встревоженно спросила:
– Ира, вы нездоровы? Проходите на кухню. В одной комнате внучка спит, в другой не прибрано. Лёля простыла на даче, почти всё время плачет. Ей трудно дышать носом – гайморит…
Арина вспомнила про испорченный дымоход на даче – Андрей вскользь упомянул об этом тогда, в ночь на понедельник. Она тогда спросила, один ли Озирский сейчас живёт в квартире. Оказывается, его матери и детям стало опасно находиться на даче, и они вернулись домой.
– Я понимаю, что вам трудно одной с детьми, – горячо сказала Арина. – Может быть, нужны какие-нибудь продукты, лекарства? Я бы могла…
– Что вы, мне ничего не нужно! – запротестовала Мария. – Проходите на кухню, садитесь за стол. Я сейчас чай поставлю. Вы вся дрожите. Что с вами? Кто-нибудь напугал?