Маг забрал кубок у сидящей с края Элис и вновь поставил его на стол. Опустился на скамью, взял в правую руку жезл. Воздел его над головой, трижды прочертил в воздухе замысловатые линии и завершил эти манипуляции тремя размашистыми крестообразными движениями. И громко произнес:
– Да будет так!
Вслед за этим маг провел жезлом над ровно горящими свечами – и Сергею вдруг почудилось, что жезл тоже стал светиться слабым лиловым светом. От только что присутствовавшего ощущения хрустальности и прозрачности не осталось и следа. Перед глазами все закружилось и поплыло, и фигура мага, вглядывающегося в магический кристалл, странно исказилась и потеряла четкость очертаний. В какой-то момент она вдруг превратилась в пульсирующий лиловый шар, который, разбухая и разбухая с каждым новым толчком, заполнил все пространство. Сергея окутала эта лиловость, то тут, то там пробегали в ней быстрые искры, – а тело словно окаменело, стало статуей. В голове не осталось ни одной мысли, и словно откуда-то издалека доносились обрывки монотонно звучащей речи мага:
– Умоляю тебя… Соизволь сойти ко мне… Вселись в этот хрусталь, чтобы я мог созерцать… Умоляю тебя трижды три раза… Покажи в хрустале начало пути… Трижды три раза взываю к тебе… Взываю к тебе… Взываю к тебе…
Вспыхнули и погасли искры, колыхнулась лиловая пелена и вновь застыла. А потом начала медленно таять.
– Разрешаю тебе уйти к себе, и да будет всегда мир между нами с благословения трех повелителей. Да будет так!
Невидимые путы ослабли и словно растворились, и Сергей почувствовал, что вновь в состоянии управлять собственным телом.
В помещении было светлее, чем раньше. Маг Ольвиорн с сосредоточенным лицом убирал в суму магический шар, а из подсвечников на столе торчали крохотные, уже не горящие огарки. Судя по их виду, весь ритуал занял не одну-две минуты, как показалось Сергею, а гораздо больше времени. Рядом, на бревне, совершали различные движения, словно разминались, товарищи-бойцы и американцы, и Лукин поймал себя на том, что и сам невольно шевелит руками, стремясь убедиться, что они слушаются его.
Маг достал небольшую воронку, аккуратно слил в бутылку остатки зелья из кубка и принялся заворачивать в платок нож с белой ручкой.
– Ну и как? – неуверенно подал голос Ральф Торенссен. – Каков результат?
Маг неспешно убрал в суму все свои рабочие инструменты, накинул на плечи плащ, сложил руки на столе и только тогда широко улыбнулся:
– Поздравляю, уважаемые: зубы ваши раздробить не удалось. Вы оказались мне не по зубам.
– Ура! – воскликнул Гусев и с силой толкнул плечом сначала Сергея, а потом, другим плечом, – соседа слева, Уолтера Грэхема. – Не проняло! Где там эти ваши скодды? Пусть гробы себе готовят!