Как объяснить появление марсианской – марсианской! – плитки в земной палате для душевнобольных? Телепортацией, которую так любят писатели-фантасты? Или просто самой обычной магией, обыкновенным таким волшебством? А почему на марсианской плитке – вавилонский дракон?… Откуда на Марсе вавилонские драконы?… И что это такое – вавилонские драконы?…
Обыкновенная телепортация. Очень такое обыденное явление. Или обыкновенное сказочное волшебство. Обыкновенное чудо. Только и всего…
Впрочем, Ковалев уже все объяснил: очередная иллюзия, очередные выкрутасы пустоты…
Тоже вполне солидное, всесторонне аргументированное и весьма правдоподобное объяснение. А что, в Древней Индии жили весьма неглупые люди.
Чудо – это явление, происходящее по неизвестным нам законам. Неизвестным – пока. До поры. Из этого и надо исходить.
Доктор Самопалов сел на стул у кровати и бесстрастным голосом произнес:
– Ну, давайте, выкладывайте о сирруше. А эту вещь я вам верну при выписке.
– Оставьте себе, Виктор Палыч, мне она не нужна, – равнодушно сказал Ковалев. – Это все знаки, демонстрация… Вдалбливает, как тупым школьникам.
– Кто вдалбливает?
– Она и вдалбливает – пустота. Хотя я и так не сомневаюсь. И насчет творения мы тоже… Иллюзии, порождающие другие иллюзии… Иллюзии иллюзий, творящие иллюзии иллюзий иллюзий… Так ведь до бесконечности можно, да? Ладно, давайте лучше о сирруше. Его изображение находилось на вратах богини Иштар в древнем Вавилоне. И сохранилось до наших дней. Там рядами шли изображения быков – рими, и этих вот драконов – сиррушей. Только сирруш на самом деле не дракон, а одна из стадий дракона, вроде куколки. У него же нет крыльев! В драконов они перевоплощаются далеко не все и не всегда. Возможно, сирруша на самом деле держали в каком-то вавилонском храме и поклонялись ему.
– Так это земной зверь или марсианский?
– И марсианский, и земной, и еще в сотне разных миров водится. Драконы – это… – Ковалев пошевелил пальцами, словно силясь подобрать нужные слова. Но так и не подобрал и, ссутулившись и положив руки на колени, начал медленно раскачиваться.
Психиатр опустил плитку в карман своего халата и еще раз заверил:
– При выписке верну, можете не сомневаться.
Он собирался показать эту диковину специалистам.
Ковалев слабо усмехнулся и тихо, но внятно произнес:
– Я Демиург, Виктор Павлович. А демиург может создать все, что ему заблагорассудится. При желании. Но не всегда подобное желание есть… А временами такая тоска накатывает, таким все ненужным кажется… И хочется плюнуть на все и растереть… Навсегда!